Отправлено: 25.10.14 12:04. Заголовок: Золотая клетка Валуа. Июнь 1577 г. Сад Лувра

Принц Франсуа и король Наваррский, находящиеся в Лувре на положении пленников, не оставляют попыток покинуть королевский дворец.

Действие происходит спустя несколько недель после эпизода «Парижская гасконада».

Участвуют: Франсуа Анжуйский, Генрих Наваррский

 Отправлено: 25.10.14 12:06. Заголовок: Утро выдалось теплым..

Утро выдалось теплым и солнечным. Франсуа Алансонский* и Генрих Наваррский в положенный час явились в королевские покои, чтобы приветствовать монарха при пробуждении, после отправились на мессу в сопровождении придворных лиц высшего достоинства, а по возвращении предстали взорам королевы-матери, которая почтила их приглашением к завтраку. В общем, оба выполнили те необходимые обязанности, которые отчасти предусматривались правилами придворного церемониала, а по большому счету позволяли королю и королеве-матери держать беспокойных родственников под неусыпным надзором. После этого зять и шурин на какое-то время обретали свободу действий в той мере, в какой могут считаться свободными пленники, даже такие высокородные, как король Наварры и наследник короны Франции.
Франсуа пригласил зятя провести это утро за игрой в мяч. Занятие это было столь любимо при дворе, что игроки, якобы занятые обсуждением ударов и подач, могли улучить удобный момент и посекретничать, не вызвав при этом никаких подозрений. Этим обстоятельством и собирался воспользоваться Франсуа, тем более что погода позволяла покинуть дворец и отправиться на площадку луврского парка, где можно почти свободно говорить и не бояться быть подслушанным. Во дворце, как известно, даже стены имели уши. А переговорить двум союзникам было о чем…
Недавняя выходка Беарнца с его исчезновением, переполошившая весь королевский дворец, привела к тому, что на окнах в покоях Генриха и Франсуа вскоре появились решетки, а у дверей прибавилось стражи. Принц, опасаясь за свою жизнь, даже велел Симье** лично следить за тем, чтобы каждое утро вместе с новым костюмом Франсуа подавались тонкая кольчуга и кинжал.
Усиление охраны двух благородных узников в очередной раз продемонстрировало их истинное положение во дворце и только усилило желание принца вырваться из этой клетки. Новые планы бегства приходили ему на ум всякий раз, когда он не мог подолгу заснуть и ворочался в постели с боку на бок, терзаемый ненавистью и обидой на брата и мать за ту жалкую роль, которая по их милости отводилась ему при дворе.
Зато с королем Наваррским стали-таки происходить настоящие чудеса: он вел себя так, будто все вокруг одаривали его не презрением, а милостью, любезности и хвалебные речи в адрес королевской семьи сыпались из его уст, словно дары из рога изобилия.
До сих пор Франсуа только наблюдал за маневрами Беарнца. «Что это – хорошо усвоенные уроки придворного лицедейства или Генрих и впрямь решился поменять маленькую Наварру на маленькую Францию***? Недаром же он так добивается благосклонности короля и ищет дружбы с Гизом…» - рассуждал принц.
Когда они вышли из дверей дворца, герцог переменил тему непринужденной беседы, которую они до этого вели. При этом он сохранял такой вид, будто речь по-прежнему шла о чем-то пустяковом:
- Генрих, в последнее время я вас просто не узнаю. Вы стали так дружны с Гизом, так неразлучны, что скоро вас будут величать при французском дворе не иначе как Орестом и Пиладом****. Может, вы мне объясните, что происходит на самом деле?

_________________
* Принц еще не получил Анжу в качестве апанажа, а следовательно, и титул герцога Анжуйского
** Гардеробмейстер, фаворит и конфидент Франсуа
*** Иль-де-Франс
**** Герои древнегреческих мифов, неразлучные друзья

 Отправлено: 25.10.14 21:23. Заголовок: Весенний сад был нап..

Летний сад был наполнен солнцем и пением птиц, свистели славки, стеклянными колокольчиками звенели щеглы. Деревья были окутаны легким душистым туманом весеннего цветения, но на душе у Генриха Наваррского было тоскливо. На Юго-Западе гордый и непримиримый кузен Конде собирал войска мятежников и что ему он, Генрих? Отступник и перебежчик, участник позорной осады Ла Рошели. Здесь, в Париже, он заложник, вчерашний еретик которому не верят и не уважают. Здесь царит Гиз, «король Парижа» в ореоле военной славы и кровавом отблеске Варфоломеевой ночи. *
А что он, Генрих? Король крошечного королевства на северных склонах Пиренеев поросших тмином и тимьяном, как говорил его дед Генрих д’ Альбре, блоха, за которую дерутся две обезьяны - Франция и Испания. «А вот тут, друг мой Генрих, все не так-то просто. Король Филипп Испанский был бы рад превратить Наварру в входные ворота во Францию, да не в его это власти».
Генрих сбивал ракеткой с воловьими жилами головки нежных влажных от утренней росы синих аквилегий.
- А что, любезный шурин, по вашему мнению, стоит Оресту навалять как следует Пиладу как бывало в детстве в Наваррском колледже?** Я бы рад был, да не тут-то было. Встряла собака в колесо, пищит, да бежит. Сегодня я заложник и моя жизнь не в моих руках. Из двух зол выбирают меньшее. Для меня сегодня меньшее зло быть живым, чем мертвым. Живой может действовать, мертвый вряд ли. Мне обещана должность наместника Франции, а это что-то да значит.


* 1 февраля 1576 ( по игре май 1577г) разнесся слух, что Генрих Наваррский не ночевал в Париже. Лувр пришел в волнение, но на следующий день мнимый беглец появился в часовне, где молились их Величества, с заверениями в своей преданности. Через два дня Беарнец отправился во дворец к Генриху Гизу, которого он застал в постели. Он бросился к нему с объятиями, объявив радостную новость: Екатерина наконец согласилась пожаловать ему должность наместника королевства. Герцог встал, оделся, и оба они направилась на площадь Сен-Жермен, обмениваясь любезностями и заключая друг друга в объятия на глазах у многочисленной толпы, после чего Генрих пригласил Гиза с ним поохотиться. Но на сей раз комедия была разыграна слишком топорно. Меченый, проявив осторожность, отказался.

**Генрих Наваррский и Генрих Гиз учась в Наваррском колледже терпеть друг друга не могли и часто дрались. Гиз был сильным , но Генрих Наваррский невероятно спортивный и физически развитый навешивал кузену мама не горюй.

 Отправлено: 27.10.14 01:01. Заголовок: Принц лукаво улыбнул..

Принц лукаво улыбнулся:
- Конечно, братец, только не тем способом, каким вы пользовались в детстве.
При этих словах глаза Франсуа заговорщически блеснули. Он огляделся вокруг и, убедившись, что никто не подслушивает в кустах и не наблюдает за ними из окна, продолжил почти шепотом:
- Момент сейчас как никогда подходящий. Д’Амвиль, де Бонн и Конде превратили южные провинции в неприступные крепости*, ваш кузен вот-вот заключит союз с Иоганном-Каземиром. Только объединение двух политических сил** и усиление армии наемниками с Рейна*** смогут обеспечить нам безопасность. Э, Генрих, пока мы находимся в Лувре как заложники от наших партий, пока этот «суверен» без суверенных прав**** ведет себя так, словно корону носит он, а не мой брат, мы не получим здесь и толики власти.
Мятежный юг пылал, подогревая нетерпение Франсуа, но пока за ним зорко следили королевские гвардейцы, все чаяния принца были напрасны. И все же он умудрялся регулярно получать донесения из лагерей двух партий при помощи верных ему дворян. Таковые имелись в его окружении несмотря на то что брат короля, стесненный в средствах, не имел возможности достойно вознаградить своих дворян за хорошую службу сверх того жалования, которое выплачивалось им короной*****. Были ли это действительно преданные люди, оказавшиеся в силу своей веротерпимости меж двух огней религиозных фанатиков, или на службу к наследнику престола их влекло желание сохранить свою жизнь и имущество****** – не столь важно, если это в равной степени способствовало возвеличиванию Франсуа.

__________________________
* Королевские войска несколько месяцев безуспешно пытались подавить протестантские мятежи в укрепленных городах Лангедока и Дофине
** Партии протестантов и политиков незадолго до этого на собрании в Ниме (город в провинции Лангедок) объединились в союз
*** Рейтерами
**** Принц говорит о де Гизе. Не будучи принцами крови, но облагодетельствованные в свое время Франциском I, Гизы впоследствии претендовали на корону Франции
***** У Франсуа на тот момент имелось герцогство Алансонское в качестве апанажа, а корона брала на себя расходы по содержанию служащих его дома.
****** Под знамена партии «недовольных», как правило, вставали религиозно терпимые дворяне, возлагавшие надежды на скорое воцарение Франсуа, не без пользы для себя, конечно, а также мелкие дворяне, зажиточные буржуа и магистраты, уставшие от междоусобицы и стремившиеся сохранить свое имущество и социальное положение.

 Отправлено: 28.10.14 16:43. Заголовок: Генрих подбросил вой..

Генрих подбросил войлочный обшитый кожей и расшитый золотом мяч и принялся отбивать его ракеткой, просто так, без счета. «Итак, роли распределены. Месье возглавит политиков, это им придаст веса: наследник престола, брат короля, член королевского дома. Кузен Конде возглавит непримиримых протестантов да притянув немецких наемников своего друга Яна-Казимира с учетом что гугеноты прекрасно организованы будет являть собой грозную силу. И нужен я ему как епископу бубен. Мне с этого какой резон? Мясо, которое тащит кошка принадлежит кошке, а не тебе. У принца Франсуа амбиции в Нидерландах, заручившись поддержкой Конде и Яна-Казимира он может вырвать себе корону, ну во всяком случае вытрясти из своего брата-короля ещё земелек для округления счета. А ты, друг мой Генрих? Кем ты будешь в рядах оппозиции где роли и претензии уже распределены? Можешь поставить под их знамена сотню-другую верных тебе дворян, не более того. Не очень с тобой там и будут считаться».
Мяч направленный ракеткой упал в заросли сиреневых незабудок. Маленькая пронырливая гибкая такса помахивая хвостиком-прутиком принялась деловито шнырять в цветочных зарослях.
- Гой, Рада, гой. Ищи, девочка, давай моя хорошая, ищи. Это великолепно, мой дорогой шурин. Восхищен вами. За вами стоит грозная сила. Немецкие наёмники, партия политиков, за вами целая армия и политическая партия. И сильная армия, святая пятница. С учетом французских гугенотов тысяч тридцать. Ну а мне-то что? Как сказал некий гасконец на слова: Смотри, барана ведут:
- Ну а мне-то что?
-Так в твой двор ведут.
-Ну а тебе-то что?
Так вот, пока барана не в мой двор ведут. Армия и партия в ваших руках и руках моего кузена Конде. Он спит и видит себя лидером протестантов. Мне нет места ни среди католиков, так как я вчерашний протестант, ни среди гугенотов, так как я сегодняшний католик. Исходя из этого я не очень-то и представляю себе свою роль в рядах недовольных и в рядах гугенотов. Везде я не ко двору.

 Отправлено: 01.11.14 16:53. Заголовок: Франсуа сделал вид, ..

Франсуа сделал вид, что тронут душевными излияниями зятя:
- Скверно быть королем без королевства, не правда ли, Генрих? А лучше сказать, королем, который лишен права быть хозяином в своем королевстве. В таком случае я предлагаю вам сделку, мой дорогой зять. Все очень просто: я помогаю вам, ну а вы помогаете мне, - и принц придал своему лицу самое милое выражение, чтобы всем, кто находился в саду и мог видеть двух владетельных родственников, и в голову не пришло, что в беспечной беседе молодых людей зарождается не что иное, как очередной заговор. - Честно признаться, я и сам был бы рад видеть вас во главе протестантской партии и если в будущем мне представится такая возможность, я непременно поспособствую этому. С Конде мы можем быть только союзниками, с вами же мы связаны родственными узами. Мы больше чем союзники, мы – одна семья, почти что родные братья. Окажись один из нас на свободе и жизнь другого будет вне опасности. Один поможет другому получить то, что положено ему по сану, но чего он сейчас несправедливо лишен. Так вот, если бы вы помогли мне обрести свободу, то у меня появились бы те самые возможности для помощи вам. Более того, благодаря связывающему нас родству и дружбе мы впоследствии могли бы объединить протестантов и все тех, кто недоволен политикой моего брата и не околдован фанатичными идеями Гиза, под знаменами первого принца королевства, то есть меня. Да, Генрих, сейчас вас не очень-то жалуют ни в стане католиков, ни в стане протестантов. Но вы же будете в союзе со мной, и, будем надеяться, мало-помалу ваш авторитет восстановится. Все лучше, чем оставаться здесь и ловить перепелок по комнатам*… Ну, что скажете на это?
К этой блестящей идее, вызванной отнюдь не желанием протянуть руку помощи собрату по несчастью, Франсуа пришел посредством следующих размышлений:
«Союз с Конде мне сейчас определенно удобнее: за ним гугеноты и немецкие наемники, он ненавидит короля и лучше примет смерть, чем пожмет руку Гизу, как готов был сделать это в ночь Святого Варфоломея**. Но потом, когда я буду достаточно силен, чтобы отправиться во фламандские земли, мне будет нужен кто-то более сговорчивый. Король никогда не одобрит мои планы, не позволит украсть у него лавры победителя, славу любимца Марса. Конде - убежденный кальвинист, узколобый фанатик… Нет, он будет плохим союзником там, где необходимо проявить конфессиональную гибкость. Вот если бы Анрио обеспечил мне поддержку протестантов в военных действиях против испанского колосса, но при этом не путался под ногами… Да и сестра могла бы помочь мне с осуществлением этого плана, она всегда была на моей стороне.»
Завороженный идеей стать повелителем Фландрии, Франсуа уже видел себя в роли защитника угнетаемого народа, освободителя страдающих от испанской тирании фламандцев. Казалось бы, исполнение столь грандиозного замысла невозможно в тех обстоятельствах, в которых находился принц. Но ведь все может измениться, будь у него армия, деньги и…верные союзники, которые, к счастью, имелись и не забывали про Франсуа. Не так давно к принцу прибыл эмиссар от губернатора Лангедока: д’Амвиль призывал брата короля присоединиться к нему и Конде, возглавив армию недовольных. Королю Наваррскому, насколько было известно, никаких предложений не последовало. Такой поворот событий играл на руку принцу, так как ставил Беарнца в еще более ничтожное положение и, следовательно, позволял Франсуа с большей степенью вероятности осуществить задуманное. Впрочем, в такие подробности принц решил не посвящать зятя, считая, что доброму союзу небольшой обман пойдет только на пользу.

____________________
* «…о чем Беарнец сам однажды поведал мемуаристу Сюлли: "Не имея возможности часто покидать дворец, мы развлекались тем, что выпускали полетать в моей комнате перепелов…», Ги Бретон. Не факт, что так было на самом деле, но чего не придумаешь от скуки…

** « - Смерть или месса? – спросил он [Карл IX] Генриха и Конде.
- Месса! – ответил Генрих.
- Смерть! – ответил Конде», А. Дюма «Генрих IV»

 Отправлено: 04.11.14 21:27. Заголовок: - Быть королем без к..

- Быть королем без королевства плохо – согласился Генрих – особенно плохо быть королем с королевством в котором хозяйничает кто-то другой. Но, дорогой мой шурин, как же вы мне поможете, окажись вы на свободе? Как только вы станете свободным, охрану за мной усилят, так что быть полезным вам при таком раскладе я вряд ли смогу.
Из зарослей аквилегий появилась довольная такса с мячом в зубах.
- Нашла? У ты моя умница, хорошая девочка.
Такса шлепнулась на дорогу, повернулась на спину и восторженно завиляла хвостиком умильно поглядывая глазами-бусинками. Генрих наклонился, пощекотал тугое собачье брюшко и продолжил:
- Что касается моего кузена Конде, то насколько я его знаю, делиться властью и славой он вряд ли намерен. Так что с этой стороны нам с вами, Месье, мало что улыбается.
«Ну допустим, мой кузен Конде мне не очень-то будет и рад. Но как со старшим принцем из дома Бурбонов он будет вынужден считаться, а тем более при поддержке Франсуа. Хотя на его поддержку я меньше всего полагаюсь. Принц быстро попадает под влияние тех, кем он хочет управлять. И тем не менее, в союзе с Конде, Франсуа, Яном-Казимиром я вполне могу кое на что претендовать. Например, на должность наместника в Гиени. Да черт, возьми, сама свобода возвращает мне право быть королем в своем королевстве, а это что не говори, друг мой Генрих, уже кое-что. С королем Наварры имеющей границы с Испанией вынуждены будут считаться».
- А, впрочем, дорогой шурин, если могу быть вам полезен, можете мной располагать. Но как, черт возьми, после вашего бегства я смогу это сделать ума не приложу.

 Отправлено: 13.11.14 00:39. Заголовок: Принц слегка прищури..

Принц слегка прищурил глаза. «Хм, Анрио и вправду на все согласен или он просто прикидывается? В любом случае будет лучше, если он пока останется здесь. Чего доброго, его неурядицы с Конде спутают мне все карты».
Франсуа, следуя скорее за своей мыслью, а не за рассуждениями Наваррца, ответил:
- Да, Генрих, вы правы: едва ли вы сможете быть полезным мне здесь…впрочем, как и я вам. Ну, разве что прикроете меня в нужный момент. Вырваться отсюда вдвоем нам сейчас вряд ли удастся, тем более что все наши прошлые попытки оказывались неудачными. Но как я уже сказал, один из нас, обретя свободу, может стать гарантом жизни другого. Если вы считаете, что, поменяв проповедь на мессу, скомпрометировали себя в глазах ваших бывших соратников, и Конде непременно воспользуется этим обстоятельством, то я, сын Генриха Второго и брат короля Франции, смогу возглавить тех, кто пока остается лояльным к Генриху Наваррскому. Моего благородства и авторитета принца хватит, чтобы сделать это. Вот так я сумею сохранить вам и жизнь, и ваше право быть вождем протестантов. Иными словами, оставаясь в Лувре, вы будете иметь за его стенами надежного союзника, отстаивающего ваши, а по сути наши общие, интересы, - при этих словах принц отвел глаза, сверкнувшие помимо его воли, и как бы между прочим заметил: - При первом же удобном случае вы присоединитесь ко мне и вместе мы сможем не только потребовать от короля достойного положения, но и осуществить те планы, которые так давно вынашивали. В теперешних обстоятельствах мы сможем сделать то, что когда-то не удалось довести до конца адмиралу Колиньи.*

____________________
* Поход во Фландрию. Проект «большой войны» Франции с Испанией за фламандские земли принадлежал адмиралу Колиньи. Франсуа имел в этом свой политический интерес и не отказывался от затеи несмотря на всю ее опасность.

 Отправлено: 13.11.14 22:35. Заголовок: Мысли Генриха вспорх..

Мысли Генриха вспорхнули подобно вспугнутым голубям и закружили в Гюэнне над островерхой крышей замка беарнского сенешаля графа де Граммона, над флюгером в виде дракона. От волнения перехватило дух и в памяти прозвучал смех графини де Граммон, её гортанный легкий смех. «Так у нас совпадают литературные вкусы, Ваше Величество? Вынуждена признаться, я влюблена…. В Амадиса Гальского*! Ах, как я его люблю». Генрих прислонился плечом к кудрявому тонкому клену. Черт, как ты молод ещё, Генрих! Как молод, как ещё наивен и как ты влюблен! В таком же молодом хмельном цветении как этот зеленый стройный клен. Эх, если бы можно вырваться из тесной сжимающей грудь золотой клетки, куда тебя посадили твои недруги и лететь, лететь вслед за мыслями, туда, в Беарн, к замку с островерхой крышей и флюгером в виде дракона. Как ты ещё молод, Генрих!
«Однако, мой Амадис Гальский, что будет здесь с твоей сестрой? Екатерина… она хрупкая, нежная и чистая девушка, так любящая своего брата. На ней сорвут гнев и превратят в заложницу. Что будет с твоей сестрой, которая сегодня утром кормила щеглов в оранжерее, сама доверчивая и беспечная как ручная птица. Нет, друг мой Генрих, ты можешь бежать в объятия Конде когда он объединит армии гугенотов и немецких наемников и будет являть собой грозную силу. Вот тогда ты можешь потребовать, чтобы тебе вернули твою сестру и твою супругу, куда тогда деться королю Генриху Валуа. Только так, а не иначе. Когда ты будешь свободным, тогда ты снова станешь королем в своем маленьком королевстве и наместником Гиени.
Так что пусть Месье бежит, попутного ему ветра в нижний парус! Его бегство мне на руку, пусть наши общие враги боятся его и Конде. Что касается осуществить идеи адмирала Колиньи и ввязаться в войну во Фландрии против испанских Габсбургов, то тут, Месье, ищи дурака. Враг я себе что ли, чтобы из наводненной разбойниками и враждующими горожанами Гиени бросать измотанную армию во Фландрию? У меня что, проблем нет? У меня в Гиени забот будет выше крыши. Буду носится по провинции как потерявший хозяина барбос, закинув язык на плечо, наводя порядок и усмиряя мятежные города. А с учетом что мой пограничный сосед Филипп Испанский обидится и попрет армией, будет у меня задница гореть и в Гиени, и в Наварре. Ну уж нет, мой дорогой шурин, на это дело найди кого дурней меня. Но врать не косить, спина не болит. Врать и обещать мне никто не мешает».
И Генрих взглянул на Франсуа простодушно и прямо.
- Замечательный план, мой дорогой шурин. Нахожу его вполне разумным. Разумеется, первый принц крови придаст вес и значимость партии и армии, которую он возглавляет. Можете на меня во всем рассчитывать. Как только я окажусь на свободе, я присоединюсь к вам, моему кузену Конде и… наемникам Яна-Казимира. Я, мои дворяне и в дальнейшем моя армия будут кое-что значить в решении наших общих интересов.

Амади́с Га́льский (Amadís de Gaula) — герой средневековых испанских романов об Амадисе, созданный Гáрси Родри́гесом де Монтáльво. Этот роман не имеет корней в испанской культуре, его герой является плодом вымысла и фантазии. Любимый роман Генриха Наваррского и графини де Гаммон.

 Отправлено: 15.11.14 23:54. Заголовок: «Вот и славно, брате..

«Вот и славно, братец Генрих. Одному мне будет проще вырваться отсюда. Конде обеспечит мне поддержку сейчас, зато потом я смогу рассчитывать на помощь Анрио во Фландрии».
Пусть Франсуа не обладал ни проницательностью своей матери, ни находчивостью венценосного брата, ни хитростью беарнского зятя, притворяться он умел не хуже любого из них. А потому принц без труда состроил для Генриха самую дружелюбную физиономию, дабы скрыть от него свои истинные помыслы:
- Значит, снова союзники, как в прежние времена?
Франсуа напоминал Беарнцу о том периоде, когда Карл IX уже тяжело страдал от болезни, Генрих Анжуйский отправился править в Польшу, а окружение герцога Алансонского и короля Наваррского стало стремительно обрастать дворянами обеих конфессий. Объединившись в союз, опасный и, казалось бы, непоколебимый, оба родственника сделались причиной головных болей и бессонных ночей королевы-матери.
Правда, было и другое время, когда союзников удалось рассорить одной легкомысленной амазонке с фиалковыми глазами и дивной кожей*. Их ревность дошла до такой степени, что оба готовы были совершить безрассудный для принцев крови поступок – пустить в ход шпаги. Но Франсуа уже излечился от этой болезни, Беарнец, похоже, тоже. Однако теперь изменилась сама ситуация, по крайней мере, для принца: Генрих Конде возглавлял протестантов, Генрих Наваррский имел в подчинении только личных слуг. Франсуа благоразумно решил держаться союза с тем, за кем стояла армия.
_______________
* Мадам де Сов

 Отправлено: 17.11.14 21:32. Заголовок: -Ой, да когда мы пре..

-Ой, да когда мы престали таки быть союзниками, любезный шурин? Женская задница великолепная вещь, спору нет, но все-таки не настолько чтобы предавать политического союзника. У меня всегда суп отдельно, тараканы отдельно.
За высоким лбом, под русой челкой мысли сорвались, сцепились, перепутались. «Так, друг мой Генрих, твой кузен Конде рассчитывает, что он сможет соединиться с лангедокскими войсками Дамвиля или с войсками губернатора Дофинуа Ледигьера. Но ни тот, ни другой не расположены лишать свои провинции военного контингента, необходимого для поддержания порядка. Конде будет вынужден двинуться со своими наемниками на Север, на Париж, ввергнув в ужас королевский двор. А это значит… это значит, что король будет вынужден выполнить наши требования. Мои в частности. И я смело могу претендовать на губернаторство в Гиени. На большее мне и рассчитывать не приходится. Что тоже, в общем, неплохо». Свобода и плен, блеск и шум столицы и мерцающие будни провинции, черные локоны графини де Граммон и пахнущие жасмином и розами кудри придворных фрейлин, должность королевского наместника здесь и маленькое королевство на склонах Пиренеев там, риск быть убитым в бою и кинжал убийцы из-за угла. За высоким лбом прикидывалось «за» и «против».
«Э, друг мой Генрих, лучше быть первым в деревне, чем последним в Риме, а умереть от пули в бою или от руки наемного убийцы, это все равно умереть, вот и все».
- Как только я буду свободен, можете рассчитывать на меня и моих дворян, а в дальнейшем и на мою армию, любезный шурин. Когда я буду достаточно свободен. В той мере, в какой я являюсь королем в своем королевстве.