Отправлено: 16.09.13 16:08. Заголовок: Тур, 26 июня. Аббатство Мармутье. Чудеса доньи Марии.

Время и место действия: 26 июня 1578 года, дворец архиепископа в Туре-аббатство Мармутье

Участники: Бриан де Монсоро, Шико, Алонсо де Куэва, Ульрих, Марко Гальярди, Луиза де Рюэ, Луи де Гиз, Халид-паша, по желанию - Эстель де Турнон. Игротехи.

Суть квеста: Бриан де Монсоро поправляется и желает посетить аббатство Мармутье, дабы поблагодарить Бога за свое чудесное спасение.
Незадолго до отбытия на мессу, граф имеет неожиданную встречу с Шико и беседу с ним.
Шико под покровительством дона Алонсо пользуется значительной свободой, и решает тоже посетить мессу, благо зрелище обещает быть интересным: "платье доньи Марии" продолжает свершать чудеса. При участии Марко Гальярди и архиепископа Турского, начата бойкая торговля "реликвиями".
В тот же день в Мармутье прибывает кардинал Луи де Гиз (инкогнито), чтобы до официальных встреч с представителями папской комиссии удостовериться в происходящих чудесах. Его сопровождает Халид-паша под видом знатного венецианца, ведущего дела с компанией "Гоббо ди Риальто".
Настоящая цель кардинала - тайная встреча с доном Алонсо, что и происходит. Но инкогнито кардинала легко раскрывает Марко Гальярди. Одновременно папскому легату приходит в голову интрига против Шико...
Из Плесси-ле-Тур в аббатство приезжает Луиза де Рюэ, поскольку ее не без причины интересует история вознесения доньи Марии (с ней может приехать Эстель де Турнон - по желанию игрока). На мессе у Луизы происходит неожиданная встреча с графом де Монсоро (развитие событий - на усмотрение игроков).

 Отправлено: 13.10.13 23:24. Заголовок: - ¡Hostia! - ру..

- ¡Hostia! - ругнулся де Сильва, когда позади него неожиданно раздался обманчиво мягкий голос El Brujo. Он знал Ульриха много лет, доверял ему больше, чем любому из своих людей, но так и не смог привыкнуть к манере фламандца неслышно подкрадываться сзади... Как кошка или призрак. А подкравшись вот эдак, куда как легко всадить нож под лопатку или накинуть на шею струну удавки... хорошо еще, что дон Алонсо, хоть и отличался вспыльчивостью, не склонен карать смертью за любые провинности.
- Не волнуйтесь, мастер, сеньоры просто шутили... Да, сеньоры, вы ведь шутили? - де Сильва повернулся к французам и грозным взглядом потребовал подтверждения своих слов. - Это все из-за мессы в Мармутье, мастер Мейер, все как с ума посходили, говорят, там сегодня опять чудеса показывают!.. Не то видение у кого-то было, не то какая-то дама исцелилась, даже не дойдя до церкви! Вот народ валом и валит! Вот и нашим сеньорам не терпится к благодати приобщиться! Что там слышно о нашем господине? Когда дон Алонсо в путь тронется? Архиепископ уже выехал!


* Hostia - испанская божба, выражающая удивление или досаду
** El Brujo - прозвище Ульриха, означает "колдун", "ведьмак".

 Отправлено: 13.10.13 23:41. Заголовок: "Ага, как же, шу..

"Ага, как же, шутили... и на мессу рвутся... и от святости прям сияют... так я и поверил тебе, мошеннику..." - подумал фламандец, а сам тем временем переводил взгляд с лица графа на физиономию гасконца и обратно, подмечая, кто что пытается скрыть от него. Монсоро почти и не скрывал свои досаду и гнев, шут, похоже, тоже был чем-то раздосадован, но владел собой так, что об остальных его чувствах было сложно судить определенно.
"Да тут дело нешуточное, тут враждой пахнет... Хорошо бы, чтобы эти двое поменьше пересекались друг с другом..." - решил он, а на вопрос капитана сдержанно сообщил:
- Сеньор читает корреспонденцию от королевы Наваррской, вскоре он призовет вас и мы выдвинемся в сторону монастыря. Проверьте пока караулы и обеспечьте покой нашего господина на пути к аббатству. Господин граф, вы можете следовать туда прямо сейчас, если пожелаете, - Ульрих слегка поклонился Монсоро - а вас, сеньор Шико, поскольку вы безоружны, мой господин желает видеть рядом с собой и в окружении его лучших телохранителей. - он выразительно взглянул на гасконца, мол, даже не вздумай своевольничать, если не хочешь неприятностей, и добавил с нажимом: - Поверьте, так всем будет... спокойнее.

 Отправлено: 14.10.13 01:15. Заголовок: Шико, который замети..

Шико, который заметил бесшумное появление рыжего беса, поскольку стоял лицом к капитану, еще раз про себя восхитился его кошачьей походкой. От этого человека веяло опасностью иного рода, чем от графа де Монсоро, чью ахиллесову пяту шут теперь знал еще лучше, чем раньше. Наблюдая за тем, как фламандец держит себя с доном Алонсо и прочими испанцами, которые для уроженца Фландрии должны быть первые враги, он пришел к выводу, что между слугой и господином существует более крепкая дружеская связь, чем принадлежность к определенному роду или месту рождения. Такая, к примеру, как у него самого, безродного гасконца, с королем Франции. А то, что скрепляло дружбу людей, в обычной жизни неизбежно ставших бы смертельными врагами, заслуживало уважения a priori*. Оно же наделяло рыжего беса огромной властью и делало слугу испанца вдвойне опасным для врагов и недоброжелателей дона Алонсо. Потому Шико решил, что ни при каких обстоятельствах не станет перечить ему, пока он говорит и действует от имени своего господина.
- Я с удовольствием присоединюсь к дону Алонсо и воспользуюсь его покровительством, мэтр Мейер, хотя не скрою, что мне было бы спокойнее в компании ваших людей, если бы я мог снова почувствовать тяжесть клинка на перевязи слева и твердую рукоять кинжала под правой своей рукой. Тогда встречи, подобные сегодняшней, не грозили бы мне безвременной кончиной от того, что господин граф пробудился сегодня в дурном расположении духа. - тут Шико с самым любезным видом обернулся к Монсоро и развел руки в стороны, изобразив шутливый полу-поклон.
Но вся эта внешняя пантомима не могла заглушить тревожной мысли, посетившей его после слов рыжего про корреспонденцию от Маргариты, что занимала теперь время посланника Филиппа Второго.
"И что, черт возьми, она ему пишет такого, что заставляет нашего постника откладывать поклонение чуду в Мармутье? Конечно, он может и не торопиться туда, зная, что сие чудо вовсе не случалось с несчастной старушкой, но другие-то не знают того, так что его опоздание на мессу будет воспринято добрыми турскими католиками, как дурной знак. Зато как порадуются все местные гугеноты!.. А может быть, душечка Марго пишет ему, как возможному союзнику в борьбе с мужем-еретиком за Наварру?.." - такими были его мысленные рассуждения, кружившие вокруг да около загадочного письма королевы Наваррской. Единственное, что примирило бы Шико с фактом получения такого письма - это если бы в нем Маргарита давала дону Алонсо достаточные разъяснения касательно всего этого маскарада с престарелой испанкой и попросила бы освободить верного шута от подозрений в недостойной подмене.
_____________________
a priori (лат, буквально «от предшествующего») — знание, полученное до опыта и независимо от него.

 Отправлено: 14.10.13 16:14. Заголовок: В отличии от своего ..

Бриан сейчас меньше всего думал обо всем, что не касалось недавнего инцендента. В том числе и о появлении рыжеволосого спутника сеньора де Куэвы, словно из под земли. Ибо если что и занимало главного ловчего французской короны во взаимоотношениях дона Алонсо с кем бы то ни было, так это лишь одно - что связывает Куэву с проклятым гасконцем?
И разумеется, в первую очередь, Монсоро сейчас прикидывал, как ему быть дальше - идти ли на службу вместе со всеми или посетить Мармутье после, одному? Терпеть по пути к храму и на молебне общество шута ему совершенно не хотелось. И уничтожить того, не навлекая на себя подозрений, граф в ближайшее время не мог. Но выслушивать очередные порочащие его речи под видом шутовских кривляний главный ловчий отнюдь не намеревался. Как, впрочем, не собирался и пропускать мессу. Поэтому сейчас Бриан, все еще не в меру румяный от охватившего его гнева и досады на не вовремя появившихся испанцев, чуть подкашлянув, произнес:
- С вашего позволения, сеньоры, я последую на мессу в сопровождении своего слуги. Думаю, это достаточная для меня охрана в славном городе Туре, - говоря так, Монсоро словно уже и не замечал Шико. И тем не менее продолжал ожидать от несносного гасконца абсолютно любых подвохов.

мастерское: порядок дальнейших реплик - дон Алонсо, Марко Гальярди, Луиза де Рюэ, Эстель де Турнон. Далее, в любом порядке: Марианна де Монтеклер, Лоренца ди Альвито, Луи де Гиз, Халид-Паша.

 Отправлено: 15.10.13 04:24. Заголовок: Никогда еще дон Алон..

Никогда еще дон Алонсо не испытывал столь острого нежелания идти на праздничную мессу... Причиной тому было вовсе не душевное и физическое изнурение, когда, после долгого поста, исполосовавший себе дисциплиной* плечи до глубоких кровоточащих ран, стерший колени до кровавых мозолей во время ночных бдений перед распятием, Алонсо все-таки чувствовал себя недостойным предстать перед лицом Бога в церкви и приступить к Святым Тайным. В такие тяжелые минуты ему казалось, что его грехи обнажились во всей их мерзости, и, как язвы прокаженного, стали очевидны всем и вопиют к небесам о недостоинстве кающегося.
Благородному Гаспару де Кироге**, наблюдавшему эти мучения, пришлось даже наложить на своего духовного сына особую епитимью - "за гордыню в покаянии, ибо невместно считать себя самым великим грешником", за лишнюю щепетильность при подготовке к таинству Причащения. Ведь сказано же: "сердце смиренно и сокрушенно Бог не уничижит", ведь не отверг же Господь ни блудницы, ни разбойника! Примет Он и дары покаяния Алонсо, если плоды эти искренни; Бог и хулу на самого простит, не простит лишь хулы на Святого Духа!
Увы, отец Гаспар был слишком далеко, чтобы просить его о поддержке, и Алонсо в одиночку терзался сомнением: разве не есть хула на Святого Духа - бесстыдный фарс с "платьем доньи Марии?" И разве не богохульствует он, участвуя в этом фарсе, пусть и затеяли его другие: флорентиец, гасконец и (страшно сказать) французская принцесса крови? Они накрепко повязали Алонсо: флорентиец - узами многолетней дружбы, не мешавшими идти на грязный шантаж, гасконец- честностью и просьбой о милости, о спасении от расправы, а принцесса использовала самую надежную цепь: рыцарский долг и честь. Ни один рыцарь не может раскрыть доверенную ему тайну дамы, не утратив навсегда свое достоинство; ни один дворянин не может опорочить женщину, как бы грешна она ни была, если желает и впредь называться мужчиной. Да и пристало ли Алонсо разбирать грехи прекрасной королевы, тем паче, судить ее? То - дело совести Маргариты и забота ее духовника. Ему же придется и дальше нести тяжесть тайны.
Алонсо бросил взгляд на раскрытое письмо, пришедшее утром, и подавил тяжелый вздох. Зажег свечу и сжег маленький свиток, проследив, чтобы бумага сгорела дотла, затем растер пепел пальцами. "Маргарита...Ей лучше бы зваться Далилой... Боже, Боже, почему я так слаб, что помогаю ей?..Ни красота тела, ни ум меня не прельщают, только взгляд, единый взгляд ее - глубокий и кроткий, молящий и величавый одновременно... Я не могу противиться этому взгляду и голосу, что звучит как музыка."
Но одно дело- просто молчать; и совсем иное, ехать на мессу, в облачении рыцаря Сант-Яго, придавая вес и значимость происходящему, невольно убеждать паломников, что новообретенная реликвия в самом деле творит чудеса.
До сеньора де Куэвы доходили слухи, что "платье святой" помогло исцелиться нескольким тяжелым больным, а одного умирающего буквально вернуло с того света. У многих паломников были сны и видения, в которых им являлась донья Мария. Алонсо не отрицал, что такое могло произойти, но он помнил слова Писания: "Каким духом творите эти чудеса?" - и помнил, как искусен дьявол в своих уловках, так что чудеса, если не были мошенничеством, могли представлять немалый интерес для инквизиции... Однако ж, архиепископ Турский придерживался иного мнения, и похоже, французские каноники готовы были его поддержать.
Алонсо был реалистом и с горечью видел, что ситуация вышла из-под контроля - теперь никакие силы не убедят горожан и все прибывающих паломников, что никакого "вознесения" на самом деле не случалось. Скорее, того, кто возьмется подобное утверждать, объявят безумцем и пособником Сатаны.
- Я не могу ничего изменить, даже если бы и хотел... Не могу, иначе прольются реки крови, и большей частью- невинной крови. Разоблачение чудес пойдет во вред нашей Церкви, а она здесь, среди гугенотских ересей, и так с трудом стоит на ногах. Мне нужно лгать, лгать во спасение, прикрыть белоснежным плащом Святого Иакова язвы чужого позора. Что ж, пусть лучше на мне будет грех Самсона, но не грех Хама...

В комнату вернулся Ульрих и тихо, чтобы не потревожить своего сеньора в его благочестивых размышлениях, сообщил, что все готово для выезда, и Саладин уже под седлом.***
- Да будет так. Мой плащ и рыцарское облачение.****

...Через четверть часа Алонсо де Куэва, в сопровождении Ульриха и малой свиты, состоявшей из офицеров личной охраны, пажей и молодых рыцарей-послушников, вышел из своих покоев и направился во двор, где ожидал большая свита - все, кто желал присоединиться к импровизированному паломничеству. Среди них был и гасконец (под бдительной охраной капитана де Сильвы) и люди архиепископа Турского.
Глаза дона Алонсо между тем искали лукавого друга - Марко Гальярди. Разумеется, он не пропустит этот выезд, они договорились об этом еще накануне, но Алонсо инстинктивно ожидал очередного сюрприза.


* имеется ввиду плеть для самобичевания
** Гаспар де Кирога-и -Вела, архиепископ Толедский - родственник и духовный наставник дона Алонсо, с 1572 года -Великий Инквизитор Испании.
*** согласовано
**** одежда, принятая у рыцарей Ордена Сант-Яго (Святого Иакова) - черная длинная туника-сюрко, с изображением эспады - красный лилиеподобный крест с нижним концом в форме лезвия меча, белый "тамплиерский" плащ, также с изображением эспады. Нередко лепестки лилии на концах орденского креста загибались в форме заглавной готической литеры "М" ("Мария"). В перекрестье помещалось изображение раковины - символ Святого Иакова.

 Отправлено: 15.10.13 21:26. Заголовок: Марко Гальярди остав..

Марко Гальярди оставалось только удовлетворенно потирать руки: за десять дней ему удалось создать то, на что уходят, порой, годы скитаний, лишений, обращения к Небесам, самоистязания, экстатических видений и ... откровенного подкупа местного духовенства. Больше не нужно было распускать невероятные слухи, слава об обретении святой реликвии в аббатстве Мармутье уже резво бежала по другим городам и землям. Конечно, не стоило слишком потеснять влияние основного турского святого - Мартина, поэтому никто из умерших так и не был воскрешен и в аббатстве никто не прозрел, излечившись от болезни. Но турские женщины внезапно все дружно сказались беременными, хотя тут обошлось и без Гальярди - французская гвардия и испанская свита активно проявили себя на этом поприще.

Прибытие в Тур особы королевской крови, окруженной знатными вельможами, только подстегнуло интерес местного дворянства к новообретенной святыне. По случаю же торжественной мессы осада дворца архиепископа была временно снята, поэтому все, кто оказался вольным или невольным участником похищения герцогини, смогли направиться за отпущением грехов на мессу.

Итальянец надеялся, что королева Наваррская, а значит, и ее фрейлина - нежное создание, мадемуазель де Турнон, о которой он написал своей матушке с просьбой начать хлопоты об устройстве брака, обязательно прибудут на мессу.

Месье д'Анжлер находился под охраной людей Алонсо, а вот к выжившему графу де Монсоро (конечно, он выжил только благодаря тому, что донью Марию прикладывали к его ранам днем и ночью!) стоило присмотреться в плане получения какой-либо выгоды, хотя Марко еще не знал - какой? Не стал бы де Куэва тащить этого умирающего дворянина по размытым дорогам, если бы он не был ценен для испанской короны. Но это обстоятельство пока было тайной.

Марко встретился глазами с Алонсо. Бедняга! Он все принял на свой счет, и решил, что самый страшный грешник - это он. Между его дисциплинами и иступленными молитвами невозможно было найти светлого момента, чтобы поболтать и выпить вина. Конечно, Гальярди,... "Что уж грех таить, Господи!" - он воззрился на лучезарный лик Иисуса Христа, повернув к себе распятье, которое держал в руках. Сам был в этом виноват, невовремя напомнил де Куэве, с чего все началось еще в Анжере - с сокрытия приступов падучей болезни, а значит, нужно верить в чудо - вдруг, стараниями Господа и по воле Его, испанец будет исцелен от недуга?

 Отправлено: 17.10.13 01:41. Заголовок: Пока процессия, возг..

Пока процессия, возглавляемая испанским рыцарем Сантьяго, вилась по узким улочкам Тура к северным воротам, Шико пережил некое странное чувство - прекрасно зная, что в Мармутье главным чудом той самой ночи мнимого вознесения было то, что он не убился, спускаясь из окна церкви по отвесной стене, он не мог отделаться от некоего благоговейного трепета и даже страха, именуемого Божьим. Страха, сходного с тем, что посещал сердце и душу нашкодившего ребенка, стоило ему увидеть грозно нахмуренные брови своего родителя и розгу или ремень в его руке. Уж не уготовил ли ему Господь немного смолы и серы, чтобы обрушить их на голову святотатца, едва он переступит порог оскверненного им храма? Или гнев Создателя явит себя в образе отца-инквизитора, которому испанский фанатик передаст шутника, а тот устроит ему тут же публичное ауто-да-фе во устрашение и назидание прочим вольнодумцам и еретикам? Чем ближе к аббатству они подходили, тем глубже проникал в душу гасконца этот страх, вызывая учащенное сердцебиение, и тем явственнее ощущалось им желание скрыться, пока не поздно, сбежать, затеряться в толпе, оторвавшись от конвоиров...
В то же время ясный и проницательный, лишенный сантиментов, ум гасконца возмущенно роптал на явленную его душой слабость и на тайное раскаяние в обмане, учиненном в храме Господнем. Обмане, совершенном вовсе не ради всех тех, кто яро уверовал в святость престарелой "богомолки", и не ради возрождения былой славы обители святого Мартина, где еще недавно резвились и крушили святыни безбожники-гугеноты. Нет, им двигало лишь желание скинуть с себя надоевшую роль и скрыться из монастыря, пользуясь удобным случаем. Ради этого он мог попросту оставить платье в исповедальне или забрать его с собой, сбросив со стены... Но оставить его в распростертом ниц виде - то была самая настоящая дьявольская проделка, призванная ни много ни мало к одурачиванию паствы славного города Тура, а вовсе даже не к прославлению Святого Духа, силой Коего только и могло быть сотворено нечто подобное...
"Mea culpa! Confiteor..." - повторял про себя Шико, моля Господа о снисхождении к своей шалости, принявшей вдруг вид настоящего чуда...
Тем временем, впереди и позади испанской свиты скапливалось все больше и больше мужчин, женщин и детей, спешащих приобщиться к этому несуществующему чуду, о котором, однако, трубили уже на всех площадях и рынках. Эти одураченные им ремесленники, торговцы, прачки, солдаты и крестьяне шли все, как один, со свечами в руках, распевая псалмы и каясь в собственных прегрешениях...
Но были и те, кто смотрел на процессию из окон и дверей своих лавок, обмениваясь друг с другом впечатлениями и комментаиями, сплетничая по-соседски, дичась испанской свиты и одновременно подтрунивая над ней. Наверняка они тоже причисляли себя к добрым католикам, наверняка многие их них даже записались в число лигистов, но весть о чуде вознесения будила в них лишь праздное любопытство.
Присутствие этих зевак даже странным образом утешало шута - не все французы оказались так легковерны, чтобы поддаться этому коллективному повреждению ума и религиозному фимиаму, щедро вливавшемуся в уши горожан по повелению архиепископа.
Уже практически в прямой видимости аббатства, он заметил так же богато изукрашенный возок, и решил, что в нем, должно быть, едет на мессу Маргарита Валуа. Но, к его разочарованию, и немалому, королевы Наваррской внутри не оказалось. Когда испанская свита вступила на каменные плиты аббатства, возок уже был во внутреннем дворе, и из него вышли три прелестные дамы. Две из них были Шико хорошо знакомы - фрейлина Екатерины, обольстительная де Рюэ и юная демуазель де Турнон, третью даму он никогда раньше не видел, но без сомнения она принадлежала к какому-то знатному южному роду, и держалась с достоинством принцессы, но подобающей для богомолки скромностью.
- Кто бы это могла быть? - пробормотал он тихо себе под нос, вглядываясь в черты незнакомки. - Новая фрейлина мадам Змеи? Нет.. королева-мать не упустила бы шанс представить такую красотку на балу в Анжере... С другой стороны, что она тогда делает у де Рюэ и де Турнон в попутчицах? Хм... Пожалуй, стоит разузнать о ней побольше... - решил он, обрадованный тем, что эта дамская троица теперь уж точно будет поважнее его личных переживаний...

мастерское: реплика выполняет игротехническую функцию по вводу в квест прекрасных дам.
Мадам де Рюэ, синьора ди Альвита, мадемуазель де Турнон - итак, вы возле аббатства, ходы можно сделать в произвольном порядке.
Скрытый текст

закон табора: кто раньше встал - тот красивей оделся))))

 Отправлено: 20.10.13 02:11. Заголовок: Луиза выбралась из к..

Луиза выбралась из кареты с помощью пажа, расправила платье, сшитое из небесно-голубого бархата, на тонком чехле из дамасского шелка, и, возведя очи вверх, первым делом возблагодарила Деву Марию, что путешествие закончилось.
Юная Эстель, взволнованная необычайными событиями и тем, что впервые оказалась вдали от материнского ока в компании взрослых дам, щебетала, щебетала и щебетала не переставая, от самого Плесси-ле-Тура до стен Мармутье.* На фоне мадемуазель Эстель, чей прелестный ротик не закрывался ни на секунду, неаполитанская протеже герцогини Неверской выглядела настоящей молчуньей, и баронесса прониклась к ней теплым чувством за то, что время от времени она брала на себя роль основной собеседницы Эстель, и это позволяло Луизе хоть немного передохнуть.
Да, поручение королевы-матери оказалось намного сложнее, чем думалось поначалу, а история с вознесением доньи Марии - куда как серьезней, чем виделось из Анжера. Если Ватикан официально признает произошедшее чудом, можно не сомневаться, что это событие мгновенно изменит политическую ситуацию и значительно повлияет на расклад сил в партии между королем и принцем. Несомненно, что симпатии всех французских католиков обратятся к тому сеньору, кто первый воздаст должное новой святыне, и в знак доброй воли подарит мир людям, уставшим от междоусобицы, и желающим праздника и молитв, молитв и праздника... И, конечно же, богатых и щедрых даров на восстановление былой славы Мармутье.
За несколько дней, проведенных в Плесси-ле-Туре, Луиза сумела разведать не так уж много, но и этих сведений сполна хватало, чтобы осознать размах события. Ее тонкий носик, который баронесса всегда искусно держала по ветру, улавливал не только запах чего-то запретного, но и аромат флорентийских духов, и ветер Средиземноморья - и она не раз шептала про себя: "О да, Марко, да! Какова бы ни была подоплека чуда, чтобы не затевала королева Наваррская, кого бы не скрывал под покрывалом старой дуэньи - но ты, мой милый дружок, приложил к этому руку, а я точно знаю, что в твоих руках все превращается в золото! Не удивлюсь, что и старую дуэнью ты сумеешь преобразить в юную и прекрасную святую... В Тур! Нужно ехать в Тур!"
И вот, наконец-то, Луиза оказалась у цели... Неважно, что ей пришлось разыграть целый благочестивый спектакль, неважно, что на шее у нее повисли юная де Турнон, и менее юная, но все еще весьма свежая неаполитанская вдовица - главное, что теперь она в самой гуще событий, и все узнает из первых рук!
Чрезвычайно добрым знаком и настоящим благоволением небес было то, что карета с дамами и ее небольшой эскорт подкатили к воротам аббатства одновременно с пышной процессией, состоявшей вперемешку из испанских и французских дворян, зажиточных горожан и простонародья, тянувшегося на праздничную мессу (и заодно поглазеть на знатных вельмож).
В этой пестрой толпе острые глаза Луизы, тем не менее, сразу высмотрели Марко Гальярди, осанистого, пригожего собой, нарядно одетого и восседавшего на породистом скакуне - разумеется, с самой благочестивой миной... Конечно, был здесь и мрачный красавец дон Алонсо (у баронессы дух захватило и захотелось зажмуриться - до того испанец был хорош в белоснежном плаще, расшитом кроваво-красными крестами ордена Сант-Яго)... Но самым большим сюрпризом оказалось присутствие в испанской свите не кого иного, как Шико, необычного шута, которого лишь полный тупица или дурак - или совсем уж отъявленный храбрец - мог бы решиться назвать шутом в лицо!
От близости к тайне и от предвкушения удачи у баронессы засосало под ложечкой. Она пересилила эту мгновенную слабость и пленительно улыбнулась своим спутницам:
- Ну что же, дорогие дамы, вы оробели? Конечно, конечно, страшновато вдруг оказаться вблизи чуда, да еще когда вокруг столько незнакомых мужчин! Но не вы не робейте! Наша добродетель да будет нам опорой!



* согласовано

 Отправлено: 20.10.13 18:03. Заголовок: Луиза де Рюэ Накану..

Луиза де Рюэ

Накануне отъезда из Плесси-ле-Тура в паломничество маленькая Эстель не сомкнула глаз. Это было ее первое настоящее путешествие, куда она отправилась сама по себе, без строгого надзора, да еще и с особым тайным поручением королевы Маргариты!*
Матушка Эстель была совсем не в восторге от благочестивой затеи, ей отчего-то не внушали доверия ни прекрасная баронесса, ни ослепительная неаполитанская синьора. Она называла обеих "ветреницами", но в конце концов, покорилась воле королевы и согласилась с тем, что юную девушку на выданье просто необходимо отправить на поклонение столь женской святыне. Более всего Эстель печалило, что ее верная подруга Мари осталась в замке - королева просто не могла без нее обойтись; поначалу она стеснялась и дичилась своих величественных спутниц, но вскоре осмелела, повеселела и принялась болтать как ни в чем не бывало, забрасывая баронессу и графиню разнообразными историями из своей спокойной неприхотливой жизни на лоне природы. С не меньшим интересом она слушала Луизу, которая казалась ей настоящим кладезем знаний и важной особой, посвященной во многие тайны двора. Самое приятное, что баронесса хорошо знала синьора Марко Гальярди, и тоже отмечала высокие достоинства, красоту и любезное обхождение этого кавалера. Более того, баронесса пообещала, что немного погодя, когда придет время официальной помолвки Эстель и Марко, рассказать девушке что-то важное, способное немало помочь счастью в браке...**
И как Эстель не упрашивала раскрыть тайну побыстрее, баронесса не соглашалась и лишь посмеивалась в ответ на разочарование юной фрейлины.
Долгая дорога пролетела незаметно. Когда Эстель вышла из кареты, у нее зарябило в глазах и закружилась голова от обилия зрительных и слуховых впечатлений, от ярких красок и свежего воздуха. Вся площадь перед аббатством, весь внутренний двор был запружен народом, пешими, всадниками, монахами, монахинями, крестьянами и Бог знает кем еще. Колокола торжественно звонили Te Deum, кто-то кричал, кто-то плакал, кающиеся исступленно воздевали руки в мольбе, но самым удивительным зрелищем была процессия, прибывшая в Мармутье прямо из дворца архиепископа Турского. В нее входили исключительно мужчины, светского и духовного звания, один величественнее и прекраснее другого. Эстель в тревоге и смущении подумала: а вдруг все эти всадники обернутся и разом посмотрят на нее?.. Тогда она сразу умрет от страха! На всякий случай девушка спряталась за баронессой и ее пажом.
В это время к синьоре Лоренце действительно стал приближаться какой-то дворян, отделившийся от процессии!
- Ой, баронесса, кто это? - зашептала Эстель на ухо Луизе. - Это случайно не маркиз де Бове, что на днях прибыл из Парижа с письмами для нашей королевы? Как же он попал сюда? Почему не ехал вместе с нами?
Прежде чем баронесса успела ответить, *** Эстель с еще большим изумлением увидела, как графиня ди Альвито, улыбнувшись маркизу и удостоив его чести поцеловать свою руку, вдруг отделилась от спутниц и... стала удаляться все дальше и дальше, в сопровождении дворянина!
- Куда же вы, графиня? - прошептала девушка, но не решилась задать этот вопрос вслух. - Баронесса, вы не знаете, почему синьора Лоренца от нас уходит? Она же здесь заблудится и потеряется! Посмотрите, какая толпа! Что же мы скажем ее величеству и ее светлости герцогине Неверской?..




* согласовано
** подробности беседы согласованы
*** согласовано

 Отправлено: 20.10.13 20:46. Заголовок: Когда процессия приб..

Когда процессия прибыла в Мармутье и вокруг всадников вдруг образовалось целое море людских голов, что-то беспрестанно бормочущих, кричащих, выкликающих, Ульрих не на шутку затревожился о безопасности своего сеньора. Мало ли какие идеи могли прятаться в этих самых головах под колпаками крестьян, беретонами буржуа, шлемами военных и шаперонами дворян? Мало ли сколько здесь было вооруженных людей, и сколько среди них - еретиков, жаждущих католической крови? Фламандец хорошо помнил сцены междоусобной резни в деревнях и маленьких городах на границе Франции, Наварры и Испании, где трупы исчислялись сотнями с обеих сторон, а по сточным канавам текли ручьи, красные от пролитой крови... Один из соратников дона Алонсо, рыцарь святого ордена, понадеявшийся на защиту Господа, был растерзан толпой еретиков в считанные минуты. Его стащили с лошади и так искромсали серпами и ножами, что на бедняге не сталось и клочка целой кожи, а из его свиты уцелело лишь два пажа и старый возница...
Невольно обращаясь в прошлое, где его память хранила подобные картины, Ульрих с настороженностью вглядывался в настоящее, держал наготове собственное оружие и отдавал короткие и четкие распоряжения, призванные расчистить пространство вокруг дона Алонсо и дать ему беспрепятственно пройти под своды главного собора монастыря. Место испанца было в первых рядах высокого духовенства и дворянства, но если на мессе при испанском дворе соблюдался неукоснительный порядок, то у французов все было куда как хаотичнее. А распорядитель торжественной церемонией, похоже, вообще был неосведомлен об их визите, ибо попытался воспретить свите испанского рыцаря следовать за ним в передние ряды.
- Слуги и пажи, а так же оруженосцы и кирасиры помещаются позади титулованных дворян с дамами и духовенства! - шипел этот змей, растопырив руки в стороны и все пальцы на них тоже, в попытке помешать испанским солдатам пройти вслед за своим господином. Его потуги навести порядок хотя бы в отношении испанской свиты, выглядели жалко на фоне толп паломников, рвущихся к алтарной части храма, на которой было разложено для всеобщего обозрения и поклонения платье вознесшейся доньи. Чтобы оно не сделалось добычей распаленной толпы верующих, платье охраняли солдаты турского гарнизона с пиками наперевес, и этими пиками грубо отталкивали тех, кто имел несчастье подобраться слишком близко к чудодейственному сокровищу...
- С каких это пор младшие сыны ордена святого Иакова лишаются своих привилегий везде следовать за своим приором? - заявил в ответ фламандец, с напором оттесняя с дороги этого светского церемониймейстера. - Прочь с дороги, ты, ничтожный червь! Ступай-ка лучше туда и гони подальше от алтаря бесноватых и кликуш! А я сам прослежу за тем, чтобы слуги стояли позади своих господ...
Расправившись с первым препятствием, Ульрих еще раз дал указание капитану и солдатам держать ухо востро и быть готовыми немедленно покинуть храм вместе с Алонсо, если его жизни будет кто-либо угрожать. Оглядев еще раз неф собора, он с удовлетворением отметил, что хаос сменяется хотя бы подобием порядка - ближе к алтарной части замер архиепископ с епископами, протоиереями и служками, в первых рядах почтительно застыли сановники Тура, дамы и высокие гости, далее теснилась толпа цеховых буржуа, а еще дальше к дверям и за ними серели крестьянские лица. Свита испанца образовывала отдельный островок белых с красным плащей посреди всей этой пестрой братии.
Вздохнув с облегчением, фламандец принялся протискиваться поближе к своему господину, но натолкнулся на другое препятствие - по правую руку и в полушаге назад от него, там, где тенью за спиной Алонсо всегда стоял сам Ульрих, теперь разместился этот нахальный гасконец!
- Verdammnis*! - тихо, чтобы Алонсо его не услышал, выругался Ульрих. Его и так не оставляло беспокойство за господина с тех пор, как тот даровал свою милость и покровительство этому мошеннику и авантюристу. А тут еще и капитан да Сильва перед входом в храм подлил масла в огонь, поделившись с ним своими соображениями об утренней стычке Шико и Монсоро, и предположив, что гасконец имел-таки при себе какое-то оружие, которое не успел пустить в ход...
И вот теперь этот неизвестный ему человек стоял у правой руки де Куэвы и в любой момент мог ударить того ножом или кинжалом в незащищенную броней шею... И Ульрих никак уже не мог предотвратить подобного развития событий, приказав заново обыскать гасконца - за подобное уже сам Алонсо осерчал бы на него... Оставалось лишь замереть позади наглого француза и всю мессу не убирать руки с рукояти ножа, чтобы оказаться быстрее и предотвратить смертельный удар, нанеся свой, опережающий...
________________________
*Verdammnis (нем) проклятье!

 Отправлено: 20.10.13 21:16. Заголовок: Халид-паша, Лоренца..

Халид-паша, Лоренца ди Альвито

В толчее и суматохе возле ворот аббатства, где один обгонял другого, боясь опоздать за раздачей благодати, едва ли кто-то обращал особое внимание на двоих молодых людей, одетых в скромную, но добротную одежду путешественников. Первого, высокого, статного, с суровым лицом с благородными чертами, смуглее, чем большинство уроженцев французских земель, но гораздо светлее мавра или араба, можно было принять за дворянина-южанина, прибывшего из Лангедока или Прованса, а второго - хрупкого, невысокого, но при этом хорошо сложенного - за его пажа. * Они мало разговаривали, в основном общались знаками, понятными только им, и монах, проковылявший мимо, уже успел принять их за немых, пришедших в Мармутье в надежде отвести от себя Божий гнев, и снискать исцеление от этого злосчастного недуга...
- Слышишь, Халид? - прошептал изящный молодой человек одними губами. - Не выдать ли нам себя и правда за немых? Едва ли кто распознает в нас союз Лотарингии и Высокой Порты, такое никому и в голову не придет - но зато мы сможем пробраться в первые ряды к святыне, среди желающих получить исцеление, и рассмотреть хорошенько это пресловутое платье, уже наделавшее больше шуму, чем Туринская плащаница...

Тут он запнулся на полуслове, заметив, что мимо идет необыкновенно красивая черноволосая дама, золотистым цветом кожи и статью сразу приводящая на память прекрасных дочерей благословенного полуострова.**
- Клянусь спасением души моей, Халид, и ее же погибелью! Вот это красотка! Кто она? Уж наверняка прибыла не из Парижа!



* подробности согласованы
** Апеннинского

 Отправлено: 20.10.13 22:16. Заголовок: Луиза де Рюэ, Эстель..

Луиза де Рюэ, Эстель де Турнон

Марко удовлетворенно взирал с высоты своего коня на праздничную и восторженную толпу. Практически раззоренное аббатство Мармутье вновь воссияло в своей славе, и теперь будет одним из святых мест паломничества. Поначалу, все, что он задумал (с благословения архиепископа Турского) казалось флорентийцу настоящим кощунством, но потом, когда начались первые исцеления больных, вера Марко в то, что он делает благое дело - укрепилась. "Что не сделаешь, чтобы Церковь Твоя, окруженная ересями, вновь начала подавать свою благодать смертным людям!" - Подумал он, прикладывая распятие к губам. - Прости мне мои грехи вольные и невольные, но Ты остановил меня в Туре, подвергнув заточению, для благих дел! - Он перекрестился. Но в его деяниях оставался еще один нереализованный шаг - народу нужно было явить святую донью Марию, такую, какой она рисовалась в воображении, чтобы вдохновленные создатели фресок смогли начертать на стене ее образ.
Когда торжественная процессия начала вливаться в толпу во внутреннем дворе аббатства, Гальярди понял, что он уж слишком отвлекся и замечтался, его взгляд блуждал по лицам... и тут... он чуть не свалился с коня: его будущая жена Эстель де Турнон и незабываемая любовница баронесса Луиза де Рюэ стояли поодаль вместе и с самым благочестивым видом ожидали начала мессы. Марко быстро повернул голову вперед, отметил белые плащи испанцев, месье д'Анжлера совсем рядом с Алонсо, отрешенно-задумчивый вид таинственного синьора, которого везли в полумертвом состоянии из Анжера. Граф де Монсоро (его имя выяснил Жан-Мишель прямо перед самым отправлением на мессу).
Марко повернулся к дамам, спешился, кинув поводья Жану-Мишелю, и пробравшись через толпу, предстал перед дамами с низким поклоном.

- Мадемуазель де Турнон, мадам де Рюэ, рад приветствовать вас! Каким чудесным образом вы оказались здесь, ...вместе? Позвольте сопроводить вас в церковь! - Марко продолжил, переводя многозначительный взгляд, которым он одаривал баронессу в невинно-открытый, предназначенный только Эстель, при этом Гальярди не прекращал улыбаться и активно жестикулировать. - Представляете, я весь этот путь проделал буквально на расстоянии вытянутой руки от доньи Марии, а мой слуга (взгляд на Луизу) даже однажды остался с ней наедине, для молитвы (взгляд на Эстель). Более того, чудо исцеления уже произошло прямо перед нашим прибытием в Тур: один раненный благородный синьор, которого мы увезли из Анжера (взгляд на Луизу), очнулся и теперь пребывает в полном здравии, исключительно (взгляд на Эстель) благодаря молитвам этой святой, снизошедшей на него в облике золотистого облака.

Пока Марко это говорил, ему удалось провести двух дам в церковь, поближе к алтарю. Когда они очутились в толпе дворян, Гальярди склонился к уху Луизы, указывая на прячущегося в стороне анжерского незнакомца: - Вот он, тот самый дворянин, граф де Монсоро! Думаю, Вы будете рады его приветствовать. А уж, как он будет рад! О мадемуазель де Турнон не беспокойтесь, ни словом, ни действием я не нанесу оскорбления ее чести.

 Отправлено: 21.10.13 02:01. Заголовок: Луи де Гиз, Лоренца ..

Луи де Гиз, Лоренца ди Альвито

Халид тоже приметил красивую хатун, и не сводил с нее горящего взора:
- Да, воистину, эта красавица может стать редкой жемчужиной гарема моего повелителя, да прольет Аллах на него потоки своей милости! И только обет соблюдать чужестранные законы удержит меня от ее похищения... - он взглянул на своего доброго друга-христианина и снова порадовался тому, что благодаря его учености и собственному бесстрашию он стоит в храме неверных и может своими глазами наблюдать то, что неверные именуют чудесами пророка Исы*. А так же лицезреть открыто лица, прически и прочие дамские прелести, не скрытые ни чаршафом**, ни фатой. Пророк Мохаммед прямо называл в своих хадисах столь дерзкое оголение грехом, и, впервые попав в Венецию и пройдясь по кварталу куртизанок, Халид сполна понял, почему в сем вопросе пророк был столь суров и нетерпим даже к отдельной пряди волос, выбившейся из-под платка... От откровенных взглядов и обнаженных грудей венецианских гурий, кровь у него и его спутников кипела не переставая, и всех вод Средиземного моря не хватило бы на то, чтобы затушить сей пожар.
Тем временем хатун растеряла свои четки, а может быть и нарочно обрезала их нитку, с тем, чтобы собрать возле своих прекрасных ножек сразу нескольких резвых молодых людей, кинувшихся услужливо собирать россыпь.
Но Халид не двинулся с места, продолжая любоваться ею издалека и заодно высматривать в этой толчее человека, ради встречи с которым он проделал долгий путь из Ломбардии и просил Луи-пашу провести его сюда.

_______________________
* Иса - Иисус в исламе
** чаршаф - накидка из прозрачной газовой ткани, скрывающая лицо до глаз.

 Отправлено: 22.10.13 03:20. Заголовок: Эстель де Турнон Мар..

Эстель де Турнон Марко Гальярди Бриан де Монсоро

Луиза проследила взглядом за Лоренцей, величаво удаляющейся в компании парижского придворного, ни весть как оказавшегося на мессе в Туре, спрятала понимающую усмешку и поспешила успокоить тревогу юной Эстель:
- Не беспокойтесь, милая Турнон*, не беспокойтесь... Видите ли, наша неаполитанская красавица настолько легка и грациозна, что ее может унести любой ветерок, поднятый взмахом мужского плаща... Это ваша матушка и подразумевает под "ветреностью". Но волноваться не о чем: кончик шпаги у этого сеньор достаточно острый, и если нужно будет, он приколет милую графиню за подол, как пойманную бабочку!
Судя по изумлению, написанному на лице Эстель, у девушки зрели новые вопросы, **но по счастью, прежде чем баронессе пришлось снять богатый урожай, на выручку пришел ни кто иной, как сам синьор Гальярди! Марко, несмотря на свою природную крепость и мускулистость, спорхнул с коня ловчее, чем король эльфов, и обе дамы не успели оглянуться, как оказались полностью во власти его чар, улыбок и любезностей, расточаемых с южной щедростью.
Луиза не успевала отвечать на его вопросы, но Марко и не ждал ответов, угощая обеих - и любовницу, и невесту - пряным блюдом под названием "свежайшие турские сплетни". Конечно, та часть угощения, что предназначалась Эстель, называлась более благочестиво - "Чудеса доньи Марии в Мармутье и вокруг него". Все это было занимательно и очень полезно для миссии баронессы (одно поведение Марко на многое приоткрыло ей глаза), но Луиза едва не вскрикнула от ужаса, когда флорентиец резко развернул ее в сторону колонн, отделявших неф от боковых проходов и указал на мужчину в темной одежде и с бледным лицом, как будто нарочно прячущегося в тени.
Граф де Монсоро! Тот, кого считали погибшим! Чье тело дворяне Анжуйца разыскивали по всему городу! Тот, по кому, должно быть, уже отслужили не одну заупокойную мессу!..
- Бога ради, синьор Гальярди, что все это означает?.. - пробормотала Рюэ в полной растерянности. - Каким чудом граф ...воскрес? Увезли из Анжера, стало быть... Хм... Так вот какие ангелы - в белых плащах с красными крестами - перенесли в Тур нашего месье де Монсоро! Мне очень интересно, знает ли об этом чуде юная вдова, и будет ли рад наш дорогой принц Франсуа, что главный ловчий не только не умер, но и столь очевидно жив?.. Синьор Гальярди, вы просто обязаны - слышите? - обязаны мне все разъяснить, если хотите, чтобы моя нежная дружба к вам сохранилась!
Она сжала руку Марко и посмотрела ему в глаза.
- Полагаю, мне в самом деле стоит сказать несколько слов месье де Монсоро... по крайней мере пожелать ему доброго здоровья и скорейшего возвращения в лоно семьи и ко двору. Оставляю Эстель на ваше попечение, месье, поскольку вы все равно уже почти что помолвлены, но смотрите, чтобы без всяких глупостей! Я отвечаю за эту девочку, и должна вернуть ее матери столь же невинной, как и в самый день ее рождения. Смотрите, не прогневайте донью Марию какой-нибудь фривольностью!
Суровость назидательной тирады Луизы смягчалась пленительной улыбкой, обещавшей Марко много радостей и милостей,если он прислушается к наставлениям баронессы.
Затем молодая женщина надвинула на голову легкий капюшон плаща и тихо, по-кошачьи пробралась к боковому проходу - туда, где по-прежнему стоял месье де Монсоро (со стороны он выглядел погруженным в смиренную молитву, но будь то молитва или раздумья, Луиза была полна решимости прервать их. Прежде всего ей желалось хорошенько рассмотреть мужчину и убедиться, что он это он, а не брат, двойник или призрак.
Баронесса приблизилась к дворянину сзади, на миг склонилась в поклоне перед статуей святого, помещенной в ближайшей часовне,*** затем приподнялась на цыпочке и мягко прошептала на ухо графу:
- Здравствуйте, дорогой Бриан...

* обычная форма обращения, принятая между фрейлинами
** согласовано
*** то есть, в пристенной нише, за проходом

 Отправлено: 22.10.13 10:25. Заголовок: Монсоро обернулся на..

Луиза де Рюэ
Монсоро обернулся на шепот женщины и светски улыбнулся, - Прекрасная Рюэ... - подумал мужчина вслух, с интересом изучая изящную шею переходящую в восхитительное декольте женщины.
" Ей Богу, если б не это проклятое ранение, я б похоже нашел чем заняться в Туре," - подумал про себя, Бриан, отлично понимая, что сейчас ему явно не до утех со столь многоопытной куртизанкой, как эта белокурая красотка Луиза. Бриана все еще мучили периодически возникающие приступы кашля и небольшая слабость, а в постели Луизы нужна была воистину выносливость коня- першерона. Но и потешить свой взгляд изящной фигуркой белокурой нимфы мужчине было приятно как никогда. Его первый выход в свет после неудавшегося свидания со смертью, заставлял графа наслаждаться жизнью, как в первый день творения. И благоуханная, соблазнительно манящая Рюэ, способствовала ощущению радости от бытия как никто другой, - Доброго вам дня, милая Луиза, - дополнил Монсоро свое приветствие.

 Отправлено: 23.10.13 02:00. Заголовок: Ульрих Шико Перед с..

Ульрих, Шико, Марко Гальярди

Перед самым началом мессы дон Алонсо привычно бросил взгляд по сторонам, зная, что на время богослужения на некоторое время забудет о земле и ее заботах, всей душой устремившись к небу. Турская стража, в чьи обязанности входила охрана храма во время процессий, и солдаты из его собственной свиты, как могли, сдерживали напор толпы, и помогали церковным служителям младших рангов поддерживать хотя бы подобие порядка вблизи пресбитериума. Де Сильва каким-то чудом сумел расположить своих людей так, что они образовали живую заградительную цепь между испанцами и французами, но все же одному французу - точнее, гасконцу, - удалось проскользнуть "по пути Сантьяго". Это был тот самый дерзкий нечестивец Шико, заваривший всю эту чечевичную похлебку, замешанную на сознательной лжи и вечной жажде чуда. Он словно нарочно испытывал долготерпение Создателя, стоя в полный рост пред самым Его лицом, да еще подошел непозволительно близко к дону Алонсо, как будто хотел сказать - "смотри, Господи, я грешен перед Тобой, я оскорбил Твое величие, и вот этот человек покрывает мой грех, вместо того, чтобы предать священному суду..."
Куэва не выразил недовольства и не указал Шико на его новую дерзость, рассудив, что раз ему послан подобный урок стыда, надлежит принимать кару с должным смирением и без всякого ропота. Но Ульрих, без сомнения, думал иначе - Алонсо не искал глазами верного друга и слугу, он и так знал, что фламандец здесь же, неподалеку, и в состоянии, далеком от смиренного благочестия. Если сказать точнее, в ярости, что его посмели подвинуть с законного места, да еще кто? Подлый обманщик! Наихудший из грешников! Не достойный и крупицы доверия! И, конечно, после мессы Ульрих, оставшись наедине с сеньором, выскажет ему все, что придет на язык...
Алонсо и это принимал со смирением. Главным сейчас было иное, чтобы месса все-таки шла своим чередом, и таинства свершались, несмотря на очевидное недостоинство молящихся.
Преклонив колени, как того требовал обычай, он опустил голову и глубоко ушел в созерцательную молитву, прося Бога сразу за всех, умоляя не гневаться слишком сильно на тщеславных и глупых, нерадивых детей, и не наказывать их чересчур жестоко, пусть они заслужили, чтобы огненный дождь пролился с небес и уничтожил аббатство, обратил его в пепел и прах.
...И лишь когда в богослужении наступила небольшая пауза, и молящиеся, встав с колен, начали с волнением вглядываться в реликвию, ожидая чего-то необыкновенного, дон Алонсо воспользовался моментом - повернулся к Шико, пристально посмотрел ему в глаза и спросил по-латыни:
- Что вы сейчас чувствуете?
Ему снова предстояло принимать непростые решения, ход за ходом выстраивать дальнейшие события, важные для столь многих людей - но прежде он считал себя обязанным узнать, чувствует ли гасконский грешник хоть малейшее раскаяние, и на что он готов пойти, чтобы загладить проступок перед Всевышним и Церковью.
...Ну а Марко Гальярди, который обществу испанцев и монахов предпочел общество юной и прекрасной девы, стоял рядом с Евиной дочерью как само воплощение соблазна и греха. И едва ли его мысли сейчас были о покаянии, с горечью отметил про себя Алонсо.

 Отправлено: 23.10.13 23:53. Заголовок: Алонсо де Куэва Ульр..

Алонсо де Куэва Ульрих

Вопреки опасениям, закравшимся в грешную душу Шико, Господь не спалил его дотла немедленно после того, как ноги гасконца переступили порог храма, уже знакомый ему. Да и все остальное здесь было как на покаянных шествиях и торжественных молебнах, по части коих его господин, король Франции, был большой мастак. Ну разве что больше нищих оборванцев в толпе, да местные дворяне выглядели не такими сытыми и лощеными, как придворные кавалеры и дамы. Потому никакого особенного трепета или экстаза Шико не испытал и даже ощутил некоторое разочарование во всей этой затее - с тем же успехом можно было помолиться в часовне дворца.
Алонсо, этот аскет и фанатик, тоже пока не торопился предавать огласке весь этот фарс с фальшивым вознесением, он наверняка понимал, что судьба большинства канонизированных Римом праведников мало чем отличалась от судьбы престарелой испанки, которую тут едва не провозгласили уже местночтимой святой. И чудес от ее платья стоило ждать лишь тех, которые и так происходят в стенах храмов и монастырей, если вера человека в помощь свыше крепка. Разве сам Шико не молился искренне о спасении в этих же стенах, прежде чем найти путь на свободу? Разве Господь не защитил его от немедленной расправы, едва открылся обман, им сотворенный? Разве не милостива к нему Пресвятая Дева, простершая над ним полог своей защиты, пока он остается в ежечасной опасности на положении пленника испанцев? И даже святой Иаков послал ему сурового ангела-хранителя в лице своего верного паладина.
Шико, как человек, хорошо знающий природу людских пороков, высоко ценил истинные добродетели и целомудрие. Вот отчего его молитвы нынче воздавали хвалу Творцу, пославшему ему в защиту столь честного и благородного сеньора. Сейчас, как никогда, он был убежден, что лишь слово дона Алонсо сдерживает его слугу, этого рыжего дьявола от жестокой расправы над ним за тот опасный обман, который он проглядел. Сколько раз шут ловил на себе недобрый взгляд фламандца, сколько раз, сталкиваясь с ним в галереях дворца, старался держаться на достаточном расстоянии от этого разбойника, взятого на службу испанским сеньором прямо с турецкой галеры. Немудрено, что фламандец платил ему собачьей преданностью за возвращенную жизнь...
Вот и теперь шуту упорно казалось, что ему в спину упирается острый, словно стилет, взгляд этого рыжего негодяя. Но гордость гасконца взяла верх над осмотрительностью, и он ни разу за всю мессу не позволил себе обернуться, чтобы проверить, так ли это.
- Что вы сейчас чувствуете? - простой вопрос дона Алонсо застал Шико врасплох. Ну не признаваться же в самом деле в том, что у него спина уже зудит от этого колючего взгляда...
- Я чувствую раскаяние и вместе с тем - облегчение от того, что Господь в милосердии и мудрости своей смог обратить на пользу верующим мой греховный поступок... - ответил так же на латыни Шико - Смотрите, вот паства Его, они все здесь стремятся освободить душу от грехов и причаститься святых даров. Пришли ли они все сюда, если бы не весть о чуде, и не надежда на то, что чудо коснется каждого грешника и блудницу, искренне молящих Господа о прощении?

 Отправлено: 24.10.13 22:47. Заголовок: Лоренца ди Альвито ..

Лоренца ди Альвито
-О-хо-хо! - Воскликнул Жак и и дал пинка Безухому Пьеру, который разинув рот пожирал глазами разложенную на алтаре святыню. По каменным плитам церкви покатились жемчужные бусины. Он кинулся прямо под юбки благородной дамы и начал их собирать. А потом, закинув собранную пригоршню в рот, с шумом выплюнул вверх, изображая городской фонтан. - Чудо! - Завопил карлик, - я выплюнул свои старые зубы! И они обратились в жемчуг! Но теперь у меня новые зубы!
Он принялся корчить зубоскальные гримассы во все стороны, растягивая пальцами рот.

 Отправлено: 25.10.13 19:55. Заголовок: Эстель де Турнон, пр..

Эстель де Турнон, присутствующие в церкви

Когда баронесса де Рюэ, надвинув на голову капюшон, скрылась в боковом проходе. Марко обратил все свое внимание на Эстель. Он клятвенно пообещал баронессе, что никоим образом не заденет честь юной девушки, но это обещание не мешало ему бросать на нее пылкие взгляды, рассказывая при этом подробную историю вознесения доньи Марии, им самим же сочиненную. Образ прекрасной девы, укрытой золотистым облаком, которое, открывалось благочестивому взору - то одним обнаженным плечом, то другим, то являло нежный изгиб бедра или щиколотку, или запястья рук, увенчанных драгоценными перстнями и золотыми браслетами. В этом облике перед внутренним взором Марко представала Эстель де Турнон, с распущенными длинными волосами и скромно опущенными глазами, но чаще… когда облако почти растворялось, превращаясь в легкую дымку, Луиза де Рюэ, смотрящая прямо вперед, с полуоткрытым ртом, тонкими руками, прикрывающими полуобхватом две восхитительные женские груди…

-Ааах! – Вдруг что-то произошло не так далеко от них, толпа расступилась, люди начали собирать на полу какие-то мелкие предметы. К ногам Гальярди подкатились две крупные жемчужины. По всей видимости, дама в темном платье и светлой мантилье* в порыве благочестия разорвала на себе дорогие украшения.

Внезапно из уст благородной синьоры посыпались такие ругательства, что Марко на некоторое время превратился в соляной столб, соображая, насколько подобное богохульство будет понятно всем окружающим:
- Из дамы вышел бес! – Довольно громко резюмировал Гальярди, чтобы его реплика была слышна всем, кто мог услышать реплику дамы. – Драгоценная реликвия творит чудеса! Все кто пожертвует малое, что у него есть, даже розарий… сразу получит исцеление!

Его слова передались в задние ряды, и множество рук потянулось к жертвенным кружкам, чтобы опустить монеты.

Гальярди невольно подался вперед, чтобы рассмотреть, что же это за дама, которая прибыла из тех же мест, что и Марко, но тут он узнал в паломниках, к которым эта дама подошла, двух своих старинных знакомых, которых уж точно не ожидал здесь увидеть, тем более, в обществе друг друга. " - Все дороги ведут теперь... в Тур" - подумалось флорентийцу, который вспомнил как сопровождал этих двоих в паломническом путешествии по землям Рима. "- Луи де Гиз и Халид-паша! А вы-то тут откуда взялись?"

*В полумраке церкви все темное становится темнее, а светлое кажется еще светлее.

 Отправлено: 26.10.13 02:49. Заголовок: Лоренца ди Альвито Х..

Лоренца ди Альвито Халид-паша

Луи не поручился бы за других грешников, собравшихся в церкви, но к ним с Халидом небеса явно благоволили. Прекрасная дама, чьим стройным станом и золотистой кожей он не переставал любоваться, преступно пренебрегая реликвией на алтаре, стала героиней маленькой сценки, точь-в точь срисованной с комедии дель арте. Невесть откуда вынырнувшие карлики (облаченные во власяницы, сделанные из обычных мешков с прорезями, и столь короткие, что едва прикрывали причинные места), ринулись под ноги красавице, затеяли возню и порядком ее напугали... Это можно было понять по темпераментному восклицанию, вырвавшемуся из свежих уст, и Луи даже охнул от восхищения: нечасто встретишь знатную даму, столь искреннюю в выражении чувств!
По счастью, никто из рядом стоящих толком не разобрал сказанного прелестной синьорой, но масла в огонь подлил плечистый красивый дворянин с вьющимися волосами, нарядно одетый и отчего-то показавшийся кардиналу очень, очень знакомым...
Сей дворянин, отвлекшись от юной прелестной спутницы, зычным голосом провозгласил о бесах, обращенных в бегство, и молящиеся вокруг буквально взвыли, один за другим впадая в исступленный экстаз, толкаясь, ринулись к ящикам для пожертвований. Кто-то рыдал. Многие падали на колени.
- О Мария! Святая! Святая донья! Защити нас, грешных, моли Пресвятую Деву и Господа Иисуса послать нам исцеление! - неслось со всех сторон.
Архиепископ Турский, чуткий к настроению паству, в свою очередь вкинул руки вверх и воскликнул:
- Да славится имя Господне, и все святые Его, и все Его чудеса! О Всеблагой Господь, благодарим тебя за явленное нам чудо! - и, указав на платье, добавил:
- Пусть молитвы невинной девы, удостоившейся быть вознесенной живой на небеса, подобно Еноху, и лицезреющей ныне Твое лицо, обратят на нас благодать, прощение и искупление грехов наших!
Певчие запели, молящиеся зарыдали, некоторые начали исповедоваться вслух, выкрикивая тайные грехи*. Высокий рыцарь в плаще ордена Святого Иакова - в нем кардинал без труда признал испанского посланника, дона Алонсо де Куэву - приложил ко лбу ладонь, словно страдал от мигрени. **
"Похоже, нашего испанца мучает какая-то неразрешимая нравственная дилемма... - отметил Луи. - Я бы очень хотел знать, какая... Уж больно кстати пришлась вся эта шумиха с невероятным чудом. Под платьем святой доньи так удобно спрятать тайные переговоры Наварры, Испании и Лотарингии, ведь Маргарита уже в Плесси-ле-Туре, а наш драгоценный брат Генрих вот-вот прибудет в Тур...Катрин уже здесь... Но как знать, не затевает ли Наварра с Испанией собственную игру? Надо бы поручить Катрин выяснить это..."

Погрузившись в свои мысли (что со стороны выглядело очень благочестиво), Луи едва не пропустил момент, когда увлекшая его красавица попыталась спастись бегством от карликов и кликуш, хватавших ее за платье. Но Халид-паша, не столь увлеченный политическими интригами, был начеку, и незаметно толкнул кардинала локтем в бок:
- Очнись, о рассеянный, пока твоя райская птица не упорхнула, оставив тебе в утешение лишь слезы, обращенные в жемчуга!***

Луи не преминул воспользоваться своевременным советом верного друга, и заступил даме дорогу, рискуя напугать ее, но отнюдь не имея подобного злого умысла:
- Синьора, госпожа, могу ли я предложить вам более удобное место для молитвы?
Кардинал говорил шепотом, но достаточно отчетливо, чтобы молодая женщина смогла легко разобрать каждое слово.

* довольно обычная история на подобных мероприятиях
** согласовано
*** согласовано