Отправлено: 19.11.09 01:26. Заголовок: Кандия, конец октября-начало ноября 1571 года. После битвы при Лепанто. Внимание! Рейтинг-NC-17.

Вернувшийся с блистательной победой над османами, венецианский флот рассеялся по Средиземному морю. Более 8 тысяч раненых и искалеченных солдат были развезены по разным землям. Часть из них прибыла в порт Кандии - город Ретимно (Крит), где был устроен лазарет и приглашены лучшие врачи, способные позаботиться о страданиях борцов за христианскую веру.

Участники: Марко Гальярди, Алонсо де Куэва и другие вспомогательные персонажи.

Мастерское: тред содержит откровенную эротическую сцену. Если это для вас неприемлемо, покиньте раздел.

 Отправлено: 19.11.09 01:28. Заголовок: Битва при Лепанто. Свидетельство очевидца.

Силы христиан, с таким тщанием и трудом, собранные со всего света были огромны: венецианские и испанские галеры везли тысячи солдат и наемников, собранных со всего Средиземноморья. Разноцветные флаги, развеваемые попутным ветром, красноречиво свидетельствовали о сплоченности защитников веры перед угрозой захвата христианских земель нечестивыми язычниками. Испанцами командовал опытный мореплаватель генуэзец Джан Дориа, папские войска и флагманский корабль возглавлял адмирал Марк-Антонио Колонна, адмирал Себастьян Веньер, не смотря на годы, вел за собой флот Венецианской Республики, а так же - мальтийцев, савойцев, немцев, итальянцев и прочих наемников.

По сведеньям, поступившим от шпионов, османы тоже собрали огромный флот, пригласив многих пиратов-наемников. Во главе его стоял Али-паша Муэдзин-заде.

Христианский флот застал османские корабли в Патрасском заливе у берегов греческого Пелопонеса, в устье залива, отделявшего полуостров от материка. Дон Хуан, незаконный сын испанского короля, не сомневался, что обнаружит неприятеля у Лепанто и разобьет его. Так и случилось с Божьей помощью.
Ранним утром 7 октября 1571 года от р.х. оба флота неожиданно встретились. Мы увидели чужие паруса раньше и успели подготовиться к встрече с помощью весел: мы развернули свои корабли. Османы выстроились в боевой порядок: центр, два крыла и небольшой резерв, за центром, еще где-то около тридцати кораблей. Наши силы тоже состояли из опытных и закаленных в боевых сражениях моряков, были вооружены даже галерные гребцы - христиане.

Наконец, оба фланга двинулись навстречу друг другу. Центр наших войск составляли тяжелые галеасы, которые легко разбили растянувшуюся цепочку легких османских кораблей, и битва началась в нескольких местах. Левое крыло нашего флота терпело бедствия – неверные обошли его с тыла и почти окружили, но солдаты оказали отчаянное сопротивление, воспользовавшись своим превосходящим числом. В центре – жестокий бой продолжался долгое время: флагманские галеры обстреливали друг друга, пока божественная рука не забрала жизнь Али-паши. Его голова, нанизанная на пику, устрашила неверных и послужила сигналом к бегству османов из центра сражения.

Левый фланг неприятеля совершил маневр и устремился к центру и ударил сбоку по нашим кораблям. Но галера дона Хуана развернулась навстречу врагу, и в бой вступили резервные силы. С правого фланга христиан, уже двинулись корабли генуэзца Дориа прямо к центру битвы. Османы, испугавшись оказаться в окружении, начали уходить с места сражения, однако успели еще совершить немало злых дел, захватив несколько одиночных галер.

Победа христиан была полной. Много турок-османов было захвачено в плен, тысячи убиты. Наш флот потерял с десяток галер, в то время как неверных было потоплено в десятки раз больше. Часть флота отправилась праздновать триумф в Венецию, часть, обогнув Пелопонес, вышла в Ионическое море и встала на страже у христианских островов – Кандии и Мальты.

 Отправлено: 19.11.09 14:15. Заголовок: Солнце. Беспощадное,..

Солнце. Беспощадное, злое, белое солнце Палестины, бьющее прямо в глаза, проникающее под свод черепа и адским пламенем разливающееся в мозгу.
В знойном мареве - очертания Храма, знамена, развевающиеся на древках, сухая дробь конских копыт вздымает облака желтой пыли, и громоподобное "Deus le volt!!!"* перекрывает вой неверных - "Алла акбар!"
... Он видит его перед собой, видит отчетливо - смуглое, почти коричневое лицо, толстые губы, налитые кровью глаза и черная курчавая борода, пропитанная мускусом. Голубая чалма. Рука вздымает над головой кривую саблю: "Алла акбар! Умри, христианская собака!"
Солнечное пламя пульсирует в глазницах болью, сводящей с ума, и никаким слезам, никакой влаге не погасить его - только если умыться кровью врага...
Сабля встречает меч. Взгляды скрещиваются над клинками.
"Помнишь меня, Сулейман ад-Димашки*?"
Несколько мгновений длиной в Вечность есть только солнце и звон стали, да рокот крови в ушах. Сулейман ад-Димашки смотрит на христианина в белом плаще, и ужас искажает его лицо.
"Ангел Смерти!" -кричит он, роняя саблю. - "Ангел Смерти! Арслан ад-Дин прислал тебя за мной!"
Меч опускается. Голова Сулеймана раскалывается надвое, как орех, и ярко-алая кровь хлещет на руки и на плащ Азхара ибн Арслана ад-Дина аль Кордова, в крещении Алонсо Родриго де Куэва...
Пламя, отхлынув от головы, разливается по груди, заставляя сердце яростно колотиться о прутья грудной клетки.
Холодная ткань, пахнущая лимоном и мятой, ложится на лоб.
- Сеньор! Сеньор Алонсо! Откройте глаза! Матерь Божья, он снова бредит...
- этот голос знаком и даже приятен.

- Оставь его. В свой последний час он должен слышать молитву, а не бабьи причитания, - голос гулкий, как звон колокола, и совсем чужой.
- Нужен другой лекарь. Ему нужен арабский лекарь...

- Оставь его, говорю тебе. Взгляни на его рану - она воспалилась. Все равно он умрет еще до вечера...

Алонсо приоткрывает глаза. Лазарет. Низкое помещение, наполненное стонами и криками раненых, тошнотным сладковатым запахом крови и страдающей плоти, вонью шарлатанских снадобий и шарканьем ног монахов, снующих между узкими койками.
Он не чувствует правой половины тела, но зато левая превращена в сплошной сгусток боли.
- Битва... Битва выиграна, - бормочет он, но тщетно силится вспомнить, какая битва***.


___________________________________________________________
*Deus le volt - "Бог так хочет", боевой клич крестоносцев

**ад-Димашки - родом из Дамаска

*** Алонсо в лазарете после битвы при Лепанто. Видения святой земли и Сулеймана - бред, вызванный ранением.

 Отправлено: 20.11.09 01:17. Заголовок: На галере царила пол..

На галере царила полная неразбериха. Корабль, снаряженный богатым кандийским купцом Али ибн-Хасаном, торжественно вышел из Ретимно под флагом Венецианской Республики и присоединился к испанскому флоту. Наемная абордажная команда состояла из разноплеменных моряков и солдатов удачи, которых удалось набрать прямо в порту. Нет никакого сомнения, что часть из них была отъявленными негодяями и пиратами, но, нужно признать, что за христианский флот они сражались отчаянно. Галера под началом Марко Гальярди, потеряла шесть человек убитыми, дюжины две были ранены в бою, большей частью - гребцы. Пришлось срочно меняться с другими кораблями: часть освобожденных христиан с османских галер была доставлена на их борт, с ними же привезли еще пятерых тяжело раненых, которых сочли подходящими под описание кандийских пиратов - оборванных, залитых кровью, смуглокожих, обветренных и косматых.

Галера взяла обратный курс на Кандию, а Марко стоило немало трудов разобраться в этом Вавилоне - кто наш, а кто чужой. Несмотря на то, что врач-араб был весьма искусен в своем деле, четверо из новоприбывших умерли в пути. Последний из них был еще жив, но очень странен - выглядел, как араб, нес какую-то бессмыслицу по-арабски, мечась в горячечном бреду, но иногда, немного приходя в себя, начинал неистово молиться на латыни. Левая нога страдальца была пробита абордажным крюком, который жестоко выдернули еще во время боя, поэтому рана имела отвратительный вид. На теле этого молодого мужчины обнаружили большой крест из чистейшего золота, а лекарь доподлинно установил, что незнакомец был обрезан, как это делают со своими детьми неверные и евреи! Гальярди попросил никому не рассказывать об этом удивительном незнакомце, и решил подождать, когда тот придет в себя, и сможет отвечать на вопросы.

"Хотя, - с сожалением подумал Марко, - этот парень может умереть раньше, чем мы бросим якорь в бухте Ретимно. Боже, дай ему сил вернуться на свою родину героем! Прими мои молитвы о его здравии, а не об упокоении души"

Корабль благополучно добрался до Кандии, и моряки были удостоены почестей. Все население города праздновало победу, наводнив узкие улочки и длинную набережную. Марко, получивший единственную легкую царапину на правом предплечье, поспешил к себе домой, где его уже ждала любимая женщина, готовая наградить своего усталого рыцаря всеми неземными и восхитительными радостями.

Спустя два дня, проснувшись ранним солнечным днем, Гальярди лежал в постели, вслушиваясь в гулкие удары колокола местного собора. И тут его вдруг охватила неясная тревога о судьбе того несчастного юноши, и он спешно оделся и побежал по направлению к лазарету.

"- Все равно он умрет еще до вечера..." - конец фразы, произнесенной местным лекарем, облаченным в монашескую рясу, больно резанул его слух.
"Так, этот Алонсо - христианин?"
На Марко нахлынули яркие воспоминания двухгодичной давности, вот точно так же лежал он, претерпевая немыслимые страдания на жестком ложе в гостинице. Его неопытность в портовых драках сыграла тогда злую шутку: когда рядом сверкают отточенные лезвия ножей не стоит быть рядом - для разгоряченного вином бойца любой мирный человек является угрозой. Итальянец не сумел должным образом ответить, когда ему воткнули в ногу нож, чуть ниже колена. Господь был милостив, и папский легат, чью драгоценную персону Марко, собственно, и должен был охранять - не пострадал. Тогда молодого итальянца спас арабский лекарь, а окончательно вылечила своей заботой Лус-Мария, в те времена - рабыня Али ибн-Хасана.
-Решено! - твердо сказал Марко Гальярди, остановив руку лекаря, вознамерившегося пустить раненому кровь. - Распорядись перевезти его в мой дом!
- Неужели вы, сеньор, призовете язычника? - Удивленно воскликнул монах.
- Нет, я буду молиться за спасение его души день и ночь, и с помощью веры он будет исцелен. - Невозмутимо ответил Марко, прикидывая в уме - во сколько Святой Церкви обойдется труд арабского врача.

 Отправлено: 20.11.09 01:54. Заголовок: Когда его подняли и ..

Когда его подняли и куда-то понесли, и тело, налитое свинцовой тяжестью и горячечной болью, вдруг сделалось невесомым, Алонсо решил, что умирает.
"Я не исповедался! Не исповедался!" - ударила, как молния, мысль, и повергла в больший ужас, чем разверзающаяся перед ним бездна... Как он предстанет перед Создателем, как посмеет взглянуть на Судию, когда грехи его цветут пышным цветом, подобно лилиям на отбросах, и на изъязвленную душу не пролилась благодатная роса разрешительной молитвы*?

Рыцарь напряг все свои силы, чтобы в последний раз открыть гаснущие глаза, с неимоверным трудом разомкнул сухие, потрескавшиеся, обметанные лихорадкой губы, и не то прохрипел, не то простонал:
- Христиане! Священника! Мне нужно отпущение грехов...

Темнолицый ангел наклонился над ним, мягкие душистые ладони, пахнущие цветами и медом, нежно коснулись щек. Мелодичный голос нараспев затянул не то псалом, не то колыбельную песню на странном наречии. Пряный и свежий ветер Эдема освежил пылающие щеки. Другой ангел - со светлым лицом - подошел сбоку и посмотрел как будто с тревогой...
Чувствуя, как рвутся последние тонкие нити, еще связывающие душу с телом, Алонсо вцепился в чью-то руку, и сквозь красноватую мглу смертельной боли, снова отчаянно взмолился:
- Священника!


________________________________________________________
* молитва, которую священник читает над кающимся, отпуская ему грехи

 Отправлено: 21.11.09 00:00. Заголовок: - Девочка, ты знаешь..

- Девочка, ты знаешь, что происходит в доме твоего хозяина? - Толстая кухарка соседа остановила ее на улице. Лус-Мария несла провизию с рынка и сгибалась под тяжестью корзин, наполненных снедью. Ее рука дрогнула, и спелые оранжевые апельсины резво покатились по мощеной дороге. Девушка принялась лихорадочно их собирать под ногами уличных зевак, страх за Марко сжимал ее сердце: "Неужели опять он покинет дом? На сколько времени? Вернется ли? Мало ли жарких ночей мы провели, когда сжимая меня в своих сильных объятиях он клялся, именем Божьим клялся, что никуда не уедет отсюда. Сколько дней простояла я на коленях в молитве о том, чтобы Всевышний вернул мне Марко живым? Христос, будь свидетелем, я оставила мужчину всего на час!". Запинаясь от волнения, Лус-Мария нашла в себе силы задать вопрос:
- У него... другая... женщина?
Кухарка замахала на нее руками, улыбнулась и слегка ущипнула за щеку:
- Девочка, кто же тебя краше во всей округе? Не бойся, у него раненый мужчина. Лекарь уже был - вышел к на порог к собравшимся соседям и объявил - "будет жить". Если этот христианин выживет, представляешь, сколько новых клиентов будет у этого язычника? - Кухарка подмигнула Лус-Марии и буквально начала подталкивать в сторону дома: - Иди, девочка, обязательно расскажи мне первой, что у вас там происходит!

Лус-Мария втащила корзины в кухню и бросилась в комнату, где Марко уже изо всех сил проявлял заботу о раненом незнакомце. Девушка отобрала у него мокрую тряпицу и сама положила ее на разгоряченный лоб, стонущего в бреду молодого человека. Он являл собой жалкое зрелище - грязное рубище, снятое с тела оставило на коже темные отпечатки, длинные волосы спутались так, что сломалась бы даже железная расческа. От чувства нежности и сострадания, переполнявших ее сердце, Лус-Мария затянула протяжную песню своего народа.

- Священника! - взмолился бедняга, и горячие слезы полились у него из глаз.
- Марко, что ты делаешь? - возмущенно воскликнула Лус-Мария.

 Отправлено: 21.11.09 01:00. Заголовок: Марко с торжественны..

Марко с торжественным видом поднес к губам раненого большое распятие:

- Покайся, сын мой, ибо ты стоишь перед лицом Господа! - он повернулся к разгневанной Лус-Мари. Они иногда разговаривали о Боге, о вере, о жизни, но между собой установили замечательный компромисс - они оба христиане, но так как Гальярди - католик и без духовного сана, то грешные удовольствия с женщиной другого христианского течения как бы грехом не считались. - Сердишься, что не священник? Мне можно... в исключительных случаях. Если мое будущее - священный сан епископа, то богоугодные дела когда-то нужно начинать совершать? На все воля Его! - Марко сделал серьезное лицо, перекрестил себя свободной рукой и сосредоточился на процессе: - Покайся, сын мой, ибо ты стоишь перед лицом Господа!

 Отправлено: 21.11.09 02:08. Заголовок: "Где я?" - п..

"Где я?" - подумал Алонсо, и это была первая ясная мысль за Бог весть сколько времени.
Человек, стоявший перед ним и потрясавший распятием, ничем не напоминал священника - скорее, он был похож на военного. И ангелом он тоже не был - хотя красота незнакомца показалась Алонсо поистине ослепительной, рука, за которую он схватился в полубреду, принадлежала человеку из плоти и крови.
- Confiteor*... - прошептал он. - Простите меня, святой брат, ибо я согрешил. Согрешил словом, и делом, и помышлением, и плотью, и духом. Дайте же мне утешение в мой последний час.

Чернокожая красавица склонилась совсем низко, обдавая раненого живым теплом своего тела. Пряный и свежий запах ее кожи и волос заставил Алонсо рвануться прочь, и со стоном закрыть руками лицо - только так он мог спастись от искушения, от дьявольского соблазна, вызывающего в израненной, но все еще способной к чувствам плоти горячую дрожь вожделения.
Теперь рыцарь думал, что находится в Аду или в одной из его обителей.



__________________________________________________
* исповедуюсь, каюсь (лат) - первое слово покаянной молитвы.

 Отправлено: 21.11.09 02:52. Заголовок: -Эй, так не пойдет! ..

-Эй, так не пойдет! - воскликнул в изумлении Марко, - смотри, - обратился он к Лус-Марии, - от креста святого отворачивается, а сам молитвы шепчет! Вроде помирать собрался!
От страха Лус-Мария еще крепче вцепилась в руку незнакомца, который опять задергался в конвульсиях:
- Да, отпусти ты его! Не видишь, он совсем умом тронулся, - Марко с силой разомкнул сжатые пальцы Лус-Марии, - иди, приготовь чего-нибудь поесть, я сам справлюсь!
Девушка горделиво выпрямилась и с достоинством вышла.
Марко, не выпуская крест из рук, принялся неистово молиться. Иногда он бросал косые взгляды на незнакомца, и с удивлением замечал, что молитва является целебным снадобьем: сведенное судорогой тело расслаблялось, дыхание становилось ровнее, искаженные черты лица разглаживались, возвращая юноше природную красоту. Марко вложил в руку Алонсо свои четки, потом опять склонился над ним, держа перед собой распятие. Длинные черные ресницы больного дрогнули, и глаза приоткрылись.
- Сын мой, - ласково заговорил Марко, - помолись вместе со мной Господу нашему!

 Отправлено: 21.11.09 03:11. Заголовок: "Нет, все же я е..

"Нет, все же я еще жив, и передо мной не бес, а христианин, собрат по вере", - от молитвы или от чего другого, но разум Алонсо постепенно прояснялся, и глаза начинали четко видеть предметы - до этого он смотрел на все вокруг словно через толщу воды.
Незнакомец, прекрасный, как святой Себастьян, вложил ему в руки кипарисовые четки, и Алонсо вцепился в них, как в собственную жизнь.
Он повторял слова молитвы, и каждое из них таяло медовой сладостью на его воспаленных губах.
- Et ne nos inducas in tentationem, sed libera nos a malo. Amen.*

Ногу и левый бок снова пронзило острой болью, но этот приступ не заставил рыцаря потерять сознание, а наоборот, помог ему окончательно придти в себя и ощутить, что окружающий мир реален.
- Где я? - проговорил он по-испански. Посмотрел на "Себастьяна" и спросил сначала по-латыни, потом по-итальянски: - Кто вы?


_____________________________________________________
И не введи нас во искушение, но избавь нас от злого...(лат). Заключительная строка "Отче наш"

 Отправлено: 22.11.09 11:57. Заголовок: Марко внимательно на..

Марко внимательно наблюдал, как незнакомец приходит в себя: поначалу он с трудом приоткрыл воспаленные веки, раздирая слипшиеся ресницы, потом глаза его, омытые слезами искренней молитвы, остановились на лице склонившегося над ним итальянца. Марко осторожно убрал влажные волосы с высокого лба Алонсо и погладил его по голове, утешая и разделяя боль, которую испытывал сейчас этот юноша.
Арабский лекарь, вызванный тотчас, как монахи поднесли носилки с раненым к дверям дома, оставил несколько душистых снадобий – для приготовления целебных отваров и для наложения на саму рану. Он достаточно немилосердно, по мнению Гальярди, вскрыл огромный гнойник, а потом сильными толчками выдавил все нечистоты наружу. Затем, растворив в теплой воде смесь каких-то порошков, с помощью соломинки залил это снадобье прямо внутрь – в зияющую рану и легкими пассами заставил ее течь вдоль мышц. Оставшуюся часть снадобья он влил прямо в рот Алонсо, заставив совершать глотательные движения.
«Покой, отвар и женщина» - таков был вынесенный вердикт лекаря, когда он аккуратно очистив инструменты, завернул их в тряпицу, намереваясь покинуть дом Гальярди.
- Сударь, Вы в Кандии, - ответил Марко по-испански, сбитый с толку одним и тем же вопросом, заданным на разных языках
«Кто же он? Испанец или араб?»
- Вы были на корабле дона Хуана и сражались с османами. Вас сильно ранили и случайно погрузили на мой корабль. Сударь, я знаю, что Вы шептали «Алонсо» в бреду, это Ваше настоящее имя?

 Отправлено: 23.11.09 02:08. Заголовок: "В Кандии... Да...

"В Кандии... Да. Мы бились с нехристями".

- Скажите, сеньор, во имя всего святого: чем закончилась битва? Мы разбили ... разбили магометан?

Каждый вздох давался Алонсо с трудом - в груди словно клокотало пламя, и острые когти впивались в легкие от движений грудной клетки. Он почти ничего не помнил о произошедшем с ним, и только слова "Себастьяна" воскресили в мозгу глухой удар борта о борт, блеск металла на солнце - и яростную вспышку боли...
Но кажется, прекрасный сеньор с благородными чертами еще о чем-то спрашивал его...
"Имя... Мое имя."

- Дон Алонсо Родриго де Куэва дель Кордоба, - произнес он отстраненно, словно говорил о ком-то другом. - Так меня зовут. Я испанец. Но... кто вы? Чем я обязан вашему участию?

Один, в чужой стране, в чужом доме, почти в беспамятстве, терзаемый болью... Ему казалось, что он видит сон. Или что когда-то с ним уже происходило нечто подобное.

 Отправлено: 24.11.09 23:22. Заголовок: - Конечно, победили!..

- Конечно, победили! - воскликнул в ответ Марко. - Мы славно сражались и уничтожили всех магометан до единого! Теперь вера наша, и Христос, пастырь наш, могут восторжествовать! Наступит скоро Царствие Божие во всей земле, дон Алонсо. Но в ожидании сего, разве может добрый христианин оставить в беде своего собрата по вере? - Гальярди демонстративно указал рукой на большое распятие, висевшее на стене комнаты.
- А теперь, позвольте мне самому обмыть Вас, потому что, брат мой... ты изрядно провонял лазаретом. - Итальянец улыбнулся, опустил чистую тряпицу в теплую воду и принялся отирать обнаженное тело Алонсо, полуприкрытое легким одеялом. - Ты не против моей помощи? А то - я могу позвать свою красавицу - она с этим сравится более умело, чем я. Слышишь, как шумит на кухне? Словно дикая тигрица мечется!

Марко сдернул одеяло с Алонсо:
- Да, пожалуй, я правильно сделал, что отослал Лус-Мари. - пробормотал он себе под нос.

 Отправлено: 25.11.09 00:05. Заголовок: Щеки Алонсо залила к..

Щеки Алонсо залила краска смущения: он не привык, чтобы равный ему ухаживал за ним подобным образом. Слуга, невольник - еще куда ни шло, хотя сеньор де Куэва, если только был в здравом уме и твердой памяти, все равно предпочитал заботиться о себе сам - но знатный господин, единоверец... это было немыслимо.

- Я...сам, - проговорил он по-испански, и попытался одновременно отстранить руки молодого человека и прикрыть свою наготу. - Разве... разве в уставе Вашего ордена, брат мой, нет строгих наставлений по части омовения?

Слух его уловил женское имя - Лус-Мария, и это окончательно сбило его с толку. Как рыцарь - судя по всему, монах или послушник - мог рисковать своим целомудрием, живя в столь опасной близости от молодой красавицы?

 Отправлено: 25.11.09 01:20. Заголовок: - Обидно! - произнес..

- Обидно! - произнесла вслух Лус-Мария, покидая порог комнаты. - Обидно! - Громко выкрикнула она, входя на кухню. Там на столе, рядом с опрокинутой корзиной сидел большой рыжий кот. Он нагло сверкнул янтарными глазами в сторону вошедшей хозяйки и продолжил вытягивать рыбий хвост из уже порядком разоренной корзины. Лус-Мария в сердцах прикрикнула на вороватое животное и начала искать глазами какой-нибудь тяжелый предмет, намериваясь запустить им в кота. Тот сделал последнее усилие, и все содержимое высыпалось на стол. На пол, с характерным склизким звуком, шмякнулся большой кусок обезглавленной рыбы. Запущенный вслед убегающему наглецу глиняный горшок звонко разбился о стену. Разъяренная девушка осталась в одиночестве посредине этого хаоса. В довершение всего, она в сердцах пнула корзину с апельсинами, и спелые плоды опять раскатились, стремясь спрятаться от вторично перенесенного пренебрежительного к себе отношения.
На глаза Лус-Марии навернулись слезы: она же так старается, чтобы во всем угодить Марко, а судьба так неблагодушна к ней даже в мелочах! Тяжело вздыхая, девушка принялась наводить порядок.

Вскоре ее обида переросла в подозрительность:
- Что, уж там происходит за стеной! А вдруг - сеньор умер, и Марко читает над ним молитвы? Покойник в доме! Какая плохая примета! Что скажут соседи? Толстая Саломе будет назойливо дожидаться, когда Марко покинет дом, и опять приведет эту дряхлую ведьму - свою сводную сестру, чтобы окуриваниями и песнопениями очистить стены от скверны! Как же я нетверда в своей вере, если могу поддаться на ее уговоры! А кого еще звать, если люди станут обходить твой дом стороной, а от тебя отшатываться, как от чумы? - Лус-Мария задумалась. Она живо представила, как лучший товар будут прятать от нее на рынке, оставляя гнильё. - Нет, лучше позвать сестру Саломе! Так спокойнее.

Лус-Мария принялась шумно чистить большой котел, чтобы приготовить ароматную похлебку своему господину.

 Отправлено: 25.11.09 02:17. Заголовок: Марко остановился и ..

Марко остановился и бросил мокрую тряпицу на стол.
- "Господи, зачем ты осенил милосердием мою душу и привел ко мне этого фанатичного монаха? Я вынес испанца из грязного лазарета, где его же собратья-монахи не пожелали даже прикоснуться к его зловонному рубищу, а он еще будет цитировать устав?"

- Брат мой, - Гальярди постарался ответить как можно мягче, - мы все предстанем нагими перед Господом, и он даст нам прекрасные одежды... Ты видишь здесь множество слуг? Нет? В этом доме только я и моя женщина. Позволь уж мне стать единственным свидетелем твоей наготы, кроме Господа, которого призываю себе в свидетели. - Марко нахмурился, - разве забота о больном брате противоречит твоему уставу? Когда немного окрепнешь, будешь совершать омовения сам. А пока - либо я закончу то, что начал, либо позову женщину.

 Отправлено: 25.11.09 02:36. Заголовок: Угроза была страшной..

Угроза была страшной. Как ни неловко было Алонсо принимать заботы незнакомца, стерпеть женские прикосновения к своему телу будет еще труднее.
Не пытаясь больше спорить, он покорился молодому человеку, который жил с чернокожей невольницей, легко нарушал правила и наизусть цитировал священные книги. Кое-как оперевшись на правую руку (только она одна во всем теле и не болела), Алонсо сел и повернулся боком, чтобы не представать перед другим мужчиной в совсем уж бесстыдном виде. Лицо у него горело как в огне.
Чтобы отвлечься от происходящего, он решил обратиться к своему невольному лекарю в попытке завязать беседу.
- Вы так и не сказали мне своего имени, сеньор... С кем я... имею честь?

 Отправлено: 25.11.09 21:28. Заголовок: - А разве я не предс..

- А разве я не представился? Извините, сударь, Марко Гальярди! Я флорентиец, но живу здесь уже больше двух лет. - Марко сам удивился, на сколько Ретимно стал для него родным городом за столь короткий срок. - Меня не вспомнят соседи нашего особняка, зато весь квартал может в красках расписать, куда я пошел и с кем, моей тигрице. - Он слегка улыбнулся, смакуя воспоминание о гладкой темной коже Лус-Мари, более смуглой, чем его ласкающая ладонь, скользящая по ее разгоряченному телу. Внутренним взором Марко представил ее огромные черные ласковые глаза, опушенные длинными ресницами - это было первое, что ему удалось осознать, когда марево боли рассеялось, и Гальярди впервые оказался в гостеприимном доме Али ибн-Хасана.

Накануне он выполнял достаточно простую миссию - сопровождал одно духовное лицо на встречу с другим духовным лицом, магистром ордена госпитальеров. Они не должны были отворять двери этой портовой таверны, казавшейся довольно приличной на вид, но Господь распорядился иначе: мальчишка, посланный оповестить об их прибытии - задержался. Жаркое июльское солнце было немилосердным, от него можно было спрятаться лишь в полумраке узких улочек, рискуя быть ограбленным или похищенным, именно оно заставило спутников изменить свои планы и возжелать напиться воды.

Поначалу Марко не сразу сообразил, что произошло. Один человек из компании, до этого сидевшей достаточно мирно, вскочил и крикнул что-то нелицеприятное и обличительное в адрес своих сотоварищей. Те не преминули схватиться за оружие. Зачинщик вцепился в того, что показался ему более щуплым на вид и запустил, наподобие метательного снаряда, через весь зал, угодившего точно в цель - прямо в духовное лицо, сбив сидящего со стула. Марко кинулся к своему патрону отбросил от него тело наглеца, который, видно, и забыл, что суть спора была в другом, и , в свою очередь, бросился с ножом на Марко.
Духовное лицо было слишком толстым, неуклюжим и сильно страдало от жары, пытаясь подняться, путаясь в складках длинного плаща.

Гальярди был не новичком в драках на ножах. Он сдернул свой плащ с плеч одним движением, разрывая застежки, и намотал на левое запястье. Перехватив свой кинжал поудобнее - лезвием вниз, чтобы оно скользило по ладони, двинулся на противника. Его оппонент, в это же время, показывал свои искусство и опыт, ловко жонглируя огромным тесаком. Марко бы не удивился, если бы знал, что у этого мерзавца за спиной был спрятан еще один нож, с не менее внушительным лезвием.
Они сцепились в схватке, ломая мебель друг об друга. В какой-то момент Марко оказался лежащим на спине, двумя руками он держал руку противника с занесенным ножом и не учел одной маленькой детали - правой руки опытного пирата. Кончик острого лезвия неприятеля впился в голень левой ноги Марко, легко разрезал кожаные штаны и вонзился в плоть, опускаясь все ниже, ведя за собой смертельную и кровавую дорожку. Марко взвыл от боли, в это время духовное лицо опустило на голову обидчика тяжелый табурет.

Итальянец провалялся десять дней в горячке в доме Али ибн-Хасана, проклиная самого себя в те минуты, когда к нему возвращалось сознание, и моля лекаря не отнимать у него ногу. Молодой организм, восточная медицина и яркие любовные чувства победили душные миазмы кандийского порта.

И вот теперь он понял, почему проникся заботой к этому фанатичному испанцу - тот был его не намного младше, но он как в зеркале, увидел в Алонсо самого себя. Он - уже имел опыт выздоровления, а испанцу еще предстоит через него пройти.
Предавшись воспоминаниям, Марко закончил обтирать спину Алонсо:

- Вот теперь, брат мой, я помогу надеть тебе чистую рубашку. Да, вот еще - он подошел к дальнему углу комнаты, где на низком столике стояла резная шкатулка, - твой крест. Его пришлось снять с тебя еще в первый же день, чтобы ни у кого из моей команды не было соблазна заняться грабежом и добавить еще один грех к тем, что у них уже есть.

Гальярди подошел спереди и надел тяжелую цепочку на склоненную шею Алонсо.

 Отправлено: 27.11.09 03:52. Заголовок: - Спасибо, сеньор Га..

- Спасибо, сеньор Гальярди, - проговорил Алонсо, поднимая на флорентийца взгляд темных глаз, полный признательности. - Господь в своем неизреченном милосердии сохранил мою жизнь и в битве, и после нее - и привел вас на мой путь как орудие спасения... И ваша добрая воля христианина не разошлась с Его замыслом. Это добрый знак.

Сжав перед грудью тонкие в запястьях, но мускулистые руки, он прикоснулся к возвращенному распятию, и прошептал горячую молитву. Затем снова поднял глаза на Марко и тихо проговорил:
- Я вознес хвалу нашему Создателю, но я еще не благодарил Вас со всем подобающим смирением.

С этими словами он взял руку Марко и запечатлел на ней поцелуй.

 Отправлено: 27.11.09 23:20. Заголовок: Поцелуй Алонсо растр..

Поцелуй Алонсо растрогал итальянца. Ни один мужчина в его жизни не проявлял к нему таких трогательных чувств. Марко пробил озноб, от переполнивших его эмоций. Преодолевая себя, он прошептал непослушными губами:

- Да, что вы, дон Алонсо... - в горле пересохло, Гальярди с трудом подбирал слова, - я лишь исполняю свой христианский долг. - Он окончательно был смущен поведением испанца. Марко наклонился и выволок из-под кровати плетеный сундук, в котором лежали аккуратно сложенные рубашки. Он снова поднял глаза на Алонсо, протягивая ему одну из них. Тонкий запах свежести и цветов коснулся ноздрей Гальярди, сразу напомнив о заботливых руках Лус-Марии, старательно разглаживающих каждую складочку на непослушном льняном полотне. Ему вдруг очень захотелось, быстро покинуть эту комнату и сбежать к Лус-Марии, обнять и зарыть лицо в водопад ее извивающихся мелкими кольцами волос.

- Скоро будет готов обед, я сейчас, схожу на кухню - проверю, как там дела. А пока - отдохни, брат мой. - Марко приветливо улыбнулся и посмотрел на ворох тряпья, снятого с Алонсо, который продолжал лежать на полу и смердеть.
"Либо она, либо я" - со вздохом подумал Марко. "Нет, лучше потом". Он носком башмака быстро затолкал тряпье в дальний угол и выскочил из комнаты.

 Отправлено: 28.11.09 02:01. Заголовок: В котле аппетитно бу..

В котле аппетитно булькала похлебка, жар открытого очага наполнил кухню так, что пришлось слегка приоткрыть ставни, и пряные ароматы вырвались на улицу. Лус-Мария немного поразмыслила и добавила еще маленькую щепотку острого перца, который, если растереть немного на ладони, действовал возбуждающе и обострял желания. Она помешала немного свою стряпню длинной деревянной ложкой, и удовлетворенно улыбнулась - Марко всегда любил вкусно поесть, даже в дни строгого поста просил приготовить что-нибудь "поинтереснее".

Лус-Мария сняла косынку с головы и отерла ей капельки пота на лбу и щеках. Ее густые волосы от природы завитые в тугие локоны рассыпались по плечам, Марко называл их "гривой", после того, как она рассказала ему о красивых и могучих животных своей родины. После же детских сказок о Египте, которые Лус-Мария неосторожно поведала, чтобы одним из ненастных вечеров развлечь Марко, он придумал ей новое прозвище - Бааст и притащил в дом рыжего желтоглазого котенка, уверяя, что из него вырастет лев. Лус-Мария улыбнулась собственным мыслям.

Всем одарил ее Господь - и уютным домом и любящим мужем, только не дает пока детей, видно, прогневала его чем-то Лус-Мария. Она нахмурилась, припомнив слова Саломе, которая как-то пугала ее - "Уедет Марко, подвернется ему девица ладная и понесет, зачем ты ему нужна будешь?". "Нет, он любит меня!" - запальчиво отвечала всякий раз Лус-Мария, но настойчивый червячок страха точил изнутри ее сердце.